— Государь! — взревел он.

Мне показалось, что Эльфверд хихикнул в ответ. А уж когда все войско подхватило хором «Государь! Государь!», он определенно смеялся. Воины горланили, продолжая молотить мечами по щитам до тех пор, пока Этельхельм не вскинул руку в кожаной перчатке, призывая к тишине, и вывел коня вперед.

— А ведь они не знают, что ты здесь, — вполголоса сказал мне Финан, имея в виду Ваормунда и остальных.

Я расстегнул нащечники, но держал щит высоко, наполовину скрывая лицо.

— Узнают, — процедил я.

— Но драться с Ваормундом буду я, — твердо заявил Финан. — Не ты.

— Жители Мерсии! — воззвал Этельхельм, потом выждал тишины.

Я заметил, как он бросил взгляд на западную стену и задержал его на миг: олдермен явно ждал сигнала о приближении войск Этельстана. Потом опять посмотрел на нас, не выдавая тревоги.

— Жители Мерсии! — снова провозгласил Этельхельм и кивком приказал знаменосцу выдвинуться вперед. Тот медленно помахал флагом — новым флагом, на котором олень Этельхельма главенствовал над драконом Уэссекса. Олдермен расстегнул золоченые нащечники шлема, чтобы люди могли видеть его узкое лицо: красивое и волевое, чисто выбритое и с глубоко посаженными карими глазами. — Сей флаг, — он указал на знамя, — это новый флаг Инглаланда! Это наш флаг, ваш и мой, стяг единой страны под властью единого короля!

— Короля Этельстана! — выкрикнул кто-то из наших рядов.

Этельхельм сделал вид, что не слышал этих слов. Он снова глянул на стены, потом безмятежно повернулся к нам.

— Одна страна! — зычно провозгласил он. — Это будет одна страна! Ваша и моя! Мы не враги! Наши враги — язычники, а где обитают язычники? Где правят ненавистные норманны? В Нортумбрии! Присоединяйтесь ко мне, и я обещаю, что каждый из вас получит свою долю богатств этой безбожной страны. Вы получите земли! Получите серебро! Получите женщин!

Эльфверд при этом осклабился и сказал что-то Ваормунду, и тот залился лающим смехом. Вздох Змея он по-прежнему держал в руке.

— Ваш король, — Этельхельм указал на ухмыляющегося племянника, — это король Уэссекса, Восточной Англии. Он предлагает вам прощение. Он предлагает вам жизнь! — И снова быстрый взгляд на дальнюю стену. — Вместе, — продолжил Этельхельм, — мы создадим единую страну для всех саксов!

— Всех христиан! — выкрикнул отец Ода.

Этельхельм посмотрел на него и наверняка узнал священника, сбежавшего в отвращении с его службы, но не выдал раздражения, а только улыбнулся.

— Отец Ода прав! — воскликнул он. — Мы создадим единую страну для всех христиан! Нортумбрия — это держава Гутфрита Язычника, и вместе мы завладеем ею, и вы, жители Мерсии, получите ее усадьбы, леса, стада и табуны, молодых женщин и пастбища!

Гутфрита? Гутфрита! Как в тумане я смотрел на Этельхельма. Гутфрит был братом Сигтригра, и если Гутфрит и вправду является королем, то, значит, Сигтригр, мой союзник, мертв. И если он мертв и это чума убила его, то кто еще умер в Эофервике? Наследником Сигтригра был мой внук, слишком юный, чтобы править, но неужто Гутфрит завладел троном?

— Господин! — прошептал Финан, толкнув меня сжимающей меч рукой.