Дис усмехнулся, а в его глазах промелькнул недобрый огонек.

— Разумеется, нет. Хотел бы я посмотреть на вора, забравшегося ко мне!

Мне вдруг снова показалось, что он и вправду очень опасен, хотя объяснить, откуда взялось это чувство, я не могла.

— Ладно, на первый раз хватит. У тебя еще будет время посмотреть все это. Достаточно времени… А теперь пойдем наверх.

Выходя вслед за Дисом, я оглянулась на огромный зал, наполненный если не величайшими сокровищами на земле, то по крайней мере искусными копиями, достойными самого искреннего восхищения.

Что записать в своем дневнике поездки? То, что все вдруг переменилось волшебным образом, и вот я уже сижу за столом в гостиной, чьи стены отделаны красновато-коричневыми деревянными панелями. На столе горят свечи в высоких медных подсвечниках в виде фигур людей и фигурок странных существ. Судя по их виду, они помнят не одну сотню лет и наверняка являются драгоценными сокровищами. Поэтому я завороженно слежу за быстрой каплей воска, косым шрамом пересекающей гордый лоб древнегреческого героя Персея.

Дис сидит напротив меня. Даже опустив глаза, я чувствую его взгляд. Он смотрит на меня так, словно оглядывает интересный образец, думая, не присоединить ли его к своей коллекции.

Что написать? Может быть, то, что я пью вино, налитое в мой бокал из старой запыленной бутылки, и совершенно не чувствую вкуса. Сейчас мне кажется, что вечность остановила свои часы и мы оказались в межвременье. Это странное чувство.

Наверное, оно возникло оттого, что я никогда не бывала в подобной обстановке. И то платье, что сейчас на мне, и вся эта роскошь, что вокруг, и красавец, сидящий напротив, — не слишком ли много для простой среднестатистической московской девчонки?! За что?

— О чем ты думаешь? — спросила я, поднимая голову.

Он усмехнулся, и по его гладкому лицу словно скользнула тень.

Дис протянул руку и коснулся моих пальцев. От его прикосновения я вздрогнула, словно от удара молнии. Огонь и лед. Все вместе — так, что сердце то замерзает в груди, то начинает колотиться, словно ненормальное, пытаясь наверстать пропущенное число ударов.

— Ты останешься со мной, — сказал он, встал и, обойдя длинный стол, приблизился ко мне.

Я тоже медленно поднялась со своего места. Теперь мы стояли друг напротив друга, будто враги. Дис смотрел мне в глаза, и я чувствовала, что не могу сдвинуться с места, словно под взглядом Медузы горгоны, обращающей всякого осмелившегося встретиться с ней глазами в холодный камень. А потом Дис протянул руку, приподнял мой подбородок и медленно коснулся моих губ своими, запечатывая полученную надо мной власть.

Я проснулась, чувствуя на себе тяжелый взгляд. Дис сидел, небрежно откинувшись на подушки, и, как и прежде, смотрел на меня так пристально, что я смутилась и натянула на себя покрывало, затканное золотистыми и багряными нитями.

Боже мой! Я впервые просыпаюсь не одна!

— Дай посмотреть на тебя, — сказал он, отводя покрывало.

— Но… — Я запнулась и покраснела. Пальцы, вцепившиеся в тонкую ткань, задрожали.