– Ложись! – кричит ему в спину Брэд, но Джонни не обращает внимания на этот крик. Он думает только об одном: надо как можно быстрее разъединить умирающую женщину и ее детей. Дети не должны видеть ее страданий.

– Ма-а-а-а-мо-о-о-чка! – визжит Элли, пытаясь вырваться из рук Кэмми. Из носа девочки течет кровь. Глаза безумные. – Ма-а-а-а-мо-о-о-о-чка!

Кирстен Карвер не слышит дочери, заботы о детях и муже, тайное стремление самой создавать статуэтки не хуже гюммельских (она думала, что ее сын будет вызывать не меньший восторг) для нее в прошлом. Кирстен дергается на полу, сучит ногами, поднимает и опускает руки, они то ложатся ей на живот, то взлетают, как испуганные птицы. Кирстен стонет и рычит, стонет и рычит, звуки, вырывающиеся из ее рта, не складываются в слова.

– Уберите ее отсюда! – кричит Кэмми, обращаясь к Джонни. Ее взгляд, брошенный на Кирстен Карвер, полон ужаса и жалости. – Ради Бога, уберите ее подальше от детей.

Джонни наклоняется, поднимает Пирожка, и тут же ему на помощь приходит Белинда. Они переносят Кирстен в гостиную и укладывают на диван, который тут же окрашивается кровью. Брэд идет следом за ними, бросая опасливые взгляды на вновь опустевшую улицу.

– Только не просите меня это зашить, – говорит Пирожок, а потом начинает смеяться.

– Кирстен. – Белинда наклоняется над ней, берет за руку. – Все будет хорошо. Ты поправишься.

– Только не просите меня это зашить, – повторяет лежащая на диване женщина. На этот раз тоном лектора. Кровавое пятно у ее головы расползается все шире. Все трое смотрят на нее. Джонни это пятно напоминает нимб, которым художники эпохи Возрождения снабжали своих мадонн. Вновь начинаются судороги.

Белинда кладет руки на дергающиеся плечи Кирстен.

– Помогите мне! – шипит она Джонни и своему мужу, по ее щекам опять текут слезы. – Неужели вам не понятно, что одной мне с ней не справиться, помогите мне держать ее!

В соседнем доме Том Биллингсли боролся за жизнь Мэриэл даже под шквальным огнем, демонстрируя мужество полевого хирурга. Теперь рана уже зашита и кровь чуть сочится через бинт. Старый Док смотрит на Колли и качает головой. Его больше тревожат крики, доносящиеся из дома Карверов, а не проведенная операция. Мэриэл Содерсон ему безразлична, в то же время Док почти уверен, что это кричит Кирстен Карвер, а вот Кирсти он очень любит.

Колли оглядывается, чтобы убедиться, что Гэри не услышит его вопроса. Но Гэри сейчас на кухне Дока. Ему не до криков женщин и детей, он не знает, что операция закончена. Гэри открывает и закрывает дверцы шкафчиков и полок в поисках спиртного. В холодильник он заглянул лишь на секунду и не стал искать там ни охлажденного пива, ни холодной водки. Закрыл, как только увидел на второй полке руку своей жены. Туда ее положил Колли, сдвинув банки с майонезом, маринованными огурчиками и ветчиной. Коп не верил в то, что руку удастся пришить, но ему не хотелось оставлять это в кладовой Дока. Слишком тепло. Налетели бы мухи.

– Она умрет? – спрашивает Колли.

– Не знаю, – отвечает Биллингсли, смотрит на Гэри, вздыхает и проводит рукой по седым волосам. – Вероятно. Даже наверняка, если в ближайшее время не попадет в больницу. Ей нужна квалифицированная медицинская помощь. И переливание крови. Судя по крикам, кто-то ранен и в соседнем доме. Я думаю, это Кирстен. Но возможно, не только она.