Началось создание коалиции за принятие закона. По заказу Бендукидзе Ассоциация по защите прав землевладельцев сделала аэрофотосъемку вдоль всей границы. На снимках было хорошо видно, что плодородные приграничные земли разбиты на маленькие обрабатываемые участки. Вспоминает Джаба Эбаноидзе:
Этой землей неофициально владели руководители пограничной службы, и у них был очень хороший бизнес: машины и бензин они получали за счет государства, за землю никто ничего не просил, рабочая сила – солдаты – тоже была. Все расходы лежали на государстве, а прибыль получали госслужащие. Или же они неофициально сдавали эти земли в аренду, а деньги клали себе в карман.
Площадь страны невелика[121] – около 70 тысяч квадратных километров, и 5 километров вдоль границы (примерно 1 процент всей территории) очень существенны для экономики.
Бендукидзе предложил Министерствам обороны и внутренних дел написать заключение с указанием о том, что для современных средств вооружения достаточно полосы отчуждения шириной 50 метров. Парламентарии не одобрили столь узкую полосу, но в результате компромисс был достигнут: 500 метров – пограничная зона (где ничего нельзя делать), а 5 километров – это зона приближения (которую можно использовать, но с разрешения правительства).
Хотя это многих привлекло на сторону реформаторов, все равно требовалась дополнительная поддержка. Бендукидзе и его команда пошли по пути «подкупа»:
Мы стали объяснять районным депутатам, в чем смысл закона. Некоторые поняли, что если они сейчас возьмут землю в аренду, то потом очень дешево смогут ее выкупить, у других уже была земля в аренде, просто они не задумывались об этом. Так мы создали еще один слой поддержки.
Но и на этом борьба не закончилась. В дискуссию вступила очень авторитетная сила грузинского общества – церковь, с которой государство в постсоветское время подписало соглашение о компенсации ущерба, нанесенного в результате национализации церковного имущества. По словам Бендукидзе, церковь заявила о своем категорическом несогласии с законопроектом перед вторым чтением в парламенте. Однако к дискуссии подключился председатель комитета по сельскому хозяйству, который помог найти компромисс: церковь получила право безвозмездно забирать сельскохозяйственные земли по решению правительства.
8 июля 2005 года закон «О приватизации сельскохозяйственных земель, находящихся в государственной собственности» был принят 82 голосами при минимально необходимых 79. Со временем его несколько раз упрощали. Так, было отменено понятие целевого использования земель. Теперь везде, кроме столицы, купленную землю можно использовать для любых целей, ничего не платя за смену ее первоначального назначения.
По последним данным, свои земли выкупили 85 процентов бывших арендаторов. Остальные договоры аренды постепенно теряют силу (в законе прописано, что арендатор может выкупить землю в течение десяти лет с момента подписания договора аренды), а соответствующие земли продаются Министерством экономики на открытом аукционе.
Несмотря на приватизацию сельхозземель, еще остаются нерешенные проблемы. Например, у многих был соблазн посчитаться с теми, кто когда-то не самым честным образом получил земельные владения и представлял собой «средний слой коррупционной системы», связанный с прошлой властью.