Такое несанкционированное использование электричества записывалось в категорию технических потерь. Да и действительные потери из-за устаревшей инфраструктуры в два-три раза превышали норму.
Дистрибуторских компаний было четыре: «Теласи» в Тбилиси, UEDC (United Energy Distribution Company), распределявшая энергию более чем на 70 процентов территории Грузии, и региональные дистрибуторы в Кахетии («Кахетинское энергораспределение») и Аджарии (Аджарская распределительная компания). Кроме «Теласи», на 75 процентов принадлежавшей «Интер РАО ЕЭС», остальными компаниями владело государство.
Важным элементом системы электроснабжения Грузии была неправительственная Национальная комиссия по регулированию энерготарифов (GNERC)[95]. Предполагалось, что орган, созданный государством, будет абсолютно деполитизированным: независимое руководство назначается на семь лет, да еще и получает зарплату выше, чем у министра. По формальному статусу эта комиссия похожа на суд первой инстанции, она проводила слушания, на которых выступали члены энергорынка со своими предложениями о тарифах. Рассмотрев позиции участников и их аргументацию, комиссия устанавливала итоговый тариф.
На практике же оказалось, что GNERC была самым слабым звеном системы. Определение тарифов происходило так: GNERC запрашивала у генерирующей компании бюджет на следующий год и просто делила эту сумму на объем электроэнергии, производимый компанией. Кроме того, комиссия выдавала технические лицензии на производство, передачу, диспетчеризацию и дистрибуцию, а также на экспорт и импорт. И с каждого получателя лицензии брала ежегодную плату. На эти деньги и существовала.
Из-за сложной запутанной схемы, чрезвычайно низкой дисциплины платежей и отсутствия рычагов для их стимулирования система не получала финансирования, не было возможности обновить инфраструктуру. Проблемы с электричеством усиливались, а объем платежей, естественно, снижался. Получался порочный круг, который никто и не собирался разрывать, так как очень многие были в нем заинтересованы.
Картина, которая открылась перед сотрудниками CERMA, пытавшимися разобраться в сложившейся ситуации, была ужасающей. До реформы относительно неплохой показатель по выплатам – 82 процента был только в Тбилиси, во многом благодаря тому, что «Интер РАО ЕЭС» установила новые счетчики. В регионах ситуация была гораздо хуже: счетчиков не было, все платили фиксированную сумму, притом электричество подавалось три-четыре часа в сутки. В итоге UEDC получала всего 32 процента платежей. Дистрибуторские компании, в свою очередь, недоплачивали оптовому рынку: самый большой покупатель, «Теласи», оплачивал только 28 процентов получаемой электроэнергии, UEDC – 8 процентов, компания Кахетии – 13 процентов, Аджарии – 63 процента. И по контракту это было допустимо, так как там указывалось, что компании платят оптовому рынку только после покрытия своих издержек. Из-за этого нередко часть издержек оказывалась «нарисованной». В итоге оптовый рынок по цепочке недоплачивал 81 процент генерирующим компаниям и 80 процентов компании, занимающейся передачей и диспетчеризацией.