Мир в его текущем состоянии несостоятелен и социально неприспособлен. Но Просвещенные могут изменить все!

Мы разовьем наш проект экспорта демократии, мы избавим мир от социализма. Мы достигнем для этого высокой степени развития и материального превосходства. Новый мировой порядок зарождается и будет установлен!

Проповедник сделал паузу и сказал:

— А сейчас вы должны поклясться в верности Ордену.

После таких слов помощник проповедника, человек в плаще с капюшоном, вытащил большой нож, подскочил к барашку и… перерезал ему горло.

При этом произнес:

— Пожалуйста, примите жертву! Наша жертва закрепит церемонию.

Люся была напугана, ужас сковал ее. Для доброй двенадцатилетней девочки убийство барана оказалось шоком.

А проповедник в пурпурной мантии вплотную подошел к столу и вытянул вперед руку, на среднем пальце которой был огромный золотой перстень. Собравшиеся по одному стали подходить к проповеднику, опускались на колени, целовали перстень и клялись в верности Ордену и желании служить Новому порядку до самой смерти.

Сначала подходили и клялись взрослые. Затем настал черед детей.

Кроме Люси в ангаре присутствовали как девочки, так и мальчики примерно одного возраста. Все они выходили вперед, целовали перстень и клялись в верности. Люся поцеловала перстень и произнесла клятву одной из последних.

Потом пастырь сказал:

— Пусть страшная месть настигнет вас, если вы нарушите свою клятву!

Присутствующим на церемонии дали испить какой-то сладкий напиток из чаши Согласия и вывели из ангара.

На улице Люсю ожидал дядя Билл. Он был доволен, но сказал, что вернутся домой они через несколько дней, а прежде Люсе нужно пройти процесс просветления, который в свое время прошла и ее мать.

Билл и Люся остановились у местного жителя. На следующее утро всех просветляющихся поделили на группы в соответствии с возрастом: взрослые с взрослыми, дети с детьми. Было несколько групп, у каждой — свой куратор.

Начались занятия по медитации с обязательным курсом дикш. Дикша — наложение рук куратора на голову посвящаемого для передачи так называемой «Божественной энергии».

Весь процесс сопровождался беседами о целях и задачах Ордена, о необходимости посвятить всю свою жизнь служению ему.

По возвращении домой Люся узнала, что ее мама и отчим умерли.

У девочки не осталось ни одной фотографии матери, только воспоминания. Наверное, мать все же любила и жалела дочь. Хотя и не показывала этого.

Сквозь слезы Люся вспоминала, как мама гладила ее по головке своими нежными руками, как ходила дома босяком, как танцевала в своей комнате и на кухне. Отчим любил смотреть, как танцует Валентина. И пела она хорошо, правда, редко. И не смеялась почти никогда, лишь только улыбалась знакомым, как это принято в Америке.

Когда Валентина была свободна от командировок, она вставала утром первой, готовила Люсе и мужу завтрак, собирала дочь в школу. Так же, как и другие женщины секты, она ходила на проповеди и работала на благо общины, преимущественно выращивала овощи на полях, принадлежащих руководителям Просветленных.

И в командировки ее посылали часто. Когда Люся вышла замуж за Сема, он как-то разоткровенничался и рассказал, что это были за командировки: Люсину маму использовали для перевозки наркотиков. В тот трагический день, когда Люся присутствовала на церемонии посвящения, у мамы в желудке разгерметизировался контейнер. А отчима убрали как ненужного свидетеля.