Один лишь раз, около года назад, Борис сам решил съездить в город к папе. Ему вдруг захотелось увидеть своего самого родного человека и его маленького сынишку. Пришлось самостоятельно ехать на электричке до Тулы километров тридцать, а потом на автобусе несколько остановок.

Отец жил с молодой — моложе матери лет на десять — женщиной в ее квартире. Встретили его не слишком приветливо. Нет, не прогнали, накормили обедом, поговорили о школьных делах. И все же Борис чувствовал, что отцу было неловко перед своей теперешней женой за появление старшего сына.

Как Борису не понравилась женщина отца, так и она была не рада визиту отпрыска своего мужа. И не смогла этого скрыть. Дома Борька поделился с матерью, что приняли его не очень радушно, и пожалел об этом: мать в порыве гнева не раз напоминала ему потом, что он никому не нужен, даже «собственному батьке и его шлюхе».

Боря и сам понимал, что он не нужен ни отцу, ни матери, которая живет с ним, а не сдает в интернат, потому что боится, что люди будут осуждать ее, если она откажется от своего ребенка.

Борис нахлебался унижений, он часто плакал, прижавшись головой в подушку, стараясь не показать свои слезы матери и сестре. Мальчишка любил поплакать, будто слезы могли что-нибудь изменить.

Он иногда убегал из дома в лес, чтобы побыть в уединении, а когда лил затяжной дождь и зимой в холода, Боря забивался в угол своей комнатки и предавался унылым переживаниям.

Вот и сейчас Борис вернулся с дискотеки и рыдал у себя в комнатке в любимую подушку. Он плакал от жгучей обиды, гнева и стыда, из-за низости и подлости одноклассников и невозможности сопротивляться своей судьбе. Плакал потому, что вся школа будет теперь смаковать его унижение.

Он жил в сплошном негативе, его детство было наполнено нравственными страданиями. И это детство закончилось таким вот диким образом.

С мучительной болью и стыдом Борис вновь и вновь переживал свой позор. Ему его страдания казались невыносимыми. Он не находил для себя дальнейшей перспективы в жизни. Вечно недовольная мать недавно объявила категорически: «Как только школу закончишь, иди работать. Я тебя кормить не буду. Мне нужно дочку поднимать. На тебя батька деньги давать перестанет».

Конечно, можно будет устроиться на работу, снять жилье и уйти от матери, но Борису не хотелось больше жить. Ни с матерью, ни без нее. В его жизни совсем не было живительного источника — любви. Его никто не любил, и он не любил никого. Он не любил мать, потому что она постоянно находилась в плохом настроении и все время унижала его. Он не любил сестру, потому что мать научила ее презирать его. Он не любил отца, потому что тот бросил его, променял, как говорила мать, на какую-то шлюху. Он больше не любил Лену и совсем не любил свою жизнь.

Он просто не умел любить. Это умение впитывается с молоком матери, учит любви и добру в первую очередь мама, которая должна окружить ребенка своей нежностью и заботой. Но Бориса кормили искусственными смесями, а мать внушала ему сплошной негатив.

Он как-то спросил мать, почему она его не любит. «А за что тебя любить? — удивилась Валентина Михайловна. — Растешь такой же мразью, как и твой отец». Но родители любят своих детей просто так, потому что они — их дети. И эта любовь передается друг от друга.