– Боишься, что затребует слишком много золота, – хмыкнул Михаил.

– Умный рус.

– Да уж не дурак. Выгода твоему куреню будет прямая, Теракопа. Если пообещаешь, что без войны ты и твои воины не станете ходить в набег на Русь, мы сможем с тобой договориться.

– Говори, Михаил. Говори.

– Я поставлю на твоем зимовье поселение. Десяток семей. Ты позволишь им распахать небольшой клин земли, чтобы они могли прокормиться. В ответ они будут заготавливать сено для вашего скота. Если сделать это в начале лета, то к осени трава опять поднимется. Поэтому, когда ваши стада придут на зимовье, их встретит прежнее пастбище.

– А если трава не поднимется?

– В любом случае им не выкосить все пастбище куреня. Это никому не по силам.

– А как десять семей смогут заготовить так много сена?

– Я дам им особые косы. И сено они заготовят не на весь скот. Но его хватит, чтобы подкормить животных, когда будет совсем плохо. Уж больно большое у вас стадо.

Вообще-то кос, в понимании Михаила, он пока не встречал. Нечто похожее по форме используют как ромеи, так и в Европе вообще. Но они только и того, что похожи. Конструкция лезвия совершенно другая. К слову, изделия достаточно тяжелые. На Руси и вовсе пользуют косы-горбуши, эдакие большие серпы на длинной рукояти. И он уже прикидывает, как можно наладить производство столь полезного инструмента, который позволит в разы увеличить производительность косарей. Правда, сейчас он имел в виду конную косилку. Но не видел смысла вдаваться в подробности.

– Ты хочешь купить меня, чтобы я сказал хану, что твои помыслы чистые?

– Я предлагаю тебе жить добрыми соседями, – с долженствующим поклоном принимая у жены куренного пиалу с кумысом, возразил Михаил.

Кислое кобылье молоко тот еще напиток. Третий день его потребляет и всякий раз прилагает усилия, сдерживая рвотные позывы. Как, впрочем, старается и не замечать… наверное, это все же не вонь, а специфический запах. Сильно так специфический.

А вот жена у него настоящая восточная красавица. На вид за тридцать. Но сохранилась так, что обзавидуются царьградские матроны. Теракопе лет сорок пять. Здесь это уже серьезный возраст. Однако он все еще крепок и даст сто очков вперед любому молодому.

Детей у него пятеро. Четверо сыновей разного возраста. Старшему двадцать. И дочь Алия лет пятнадцати. Были еще дети. Забира – вторая жена куренного. Девчушка была ее первенцем. Зато потом она подарила мужу пятерых сыновей, двое из которых все еще живы. Родила шестерых и при этом выглядит как куколка. Вот уж недаром говорится, что вожди всегда забирали себе самых красивых женщин. Девчушка удалась в маму.

И все бы ничего. Если бы от мамы и дочки не несло как из давно немытого унитаза. Правила гигиены они, конечно же, соблюдают. Но у разных народов свои традиции и подходы. Вариант кочевников Михаилу не нравился категорически. Ну хотя бы потому, что, несмотря на красивые черты и легко угадывающийся гибкий стан с приятными формами, желание в нем даже не шевельнулось. И это при том, что ему сейчас всего-то шестнадцать и до этого его шельмец делал стойку с полуоборота.