Чтобы избавиться от этой твари, следовало раздобыть какое-нибудь зелье или узнать заговор. Капитану еще не приходилось иметь дело с существами из иных миров.

Дорогу к нужному человеку он знал весьма приблизительно, нужно было попасть в Суконную слободу, где жили валяльщики шерсти, а уж там спросить более точный адрес.

Располагалась слобода в самом низком месте, где можно было докопаться до воды – она здесь была меловая, осаженная, однако мастера научились использовать и ее. То, что тут валяют шерсть, было ясно еще за полмили – ветер доносил такой запах, что конь фон Криспа начал недовольно всхрапывать.

Капитан въехал на кривую улочку. За глухими заборами нельзя было увидеть ни человечка, только вонючий пар поднимался над валяльнями, заставляя фон Криспа давать коню шпоры.

Едва заметив прохожего, фон Крисп пытался его нагнать, однако местные были пугливы и прятались прежде, чем офицер успевал с ними поговорить.

Конь снова фыркнул и замотал головой.

– Я и сам едва дышу, приятель, – посочувствовал ему капитан и, увидев очередного прохожего, погнал коня вскачь.

В этот раз прохожему было не отвертеться, он прижался к чужим воротам, дрожа от страха всем телом. Это оказался мальчишка лет двенадцати, босой и с красными, привыкшими к работе в воде руками.

– Ох и воняет тут у вас, парень!

– Мы и не замечаем. – Мальчишка стрелял глазами по сторонам, выжидая момент, чтобы удрать.

– Не бойся, я тебя не трону – мне только спросить нужно.

– Чего спросить? – Было видно, что мальчишка военному не верит.

– Скажи, где здесь живет старик Теодор?

– Это колдун который?!

– Да вроде так. Где он живет?

– Там, на отшибе, – махнул мальчишка рукой.

– Может, ты меня проводишь? Я дам тебе кадастр. – Капитан показал медную монету.

– Нет-нет, что вы, я к нему не пойду – у нас его все боятся!

И посчитав, что момент наступил, мальчишка пустился наутек.

Делать было нечего, капитан двинулся в том направлении, куда ему указали. И не ошибся: проехав по кривой улочке всю слободу насквозь, капитан выехал на пустырь и впереди, ярдах в пятидесяти, увидел полуразвалившуюся лачугу с кучей сухих ветвей вместо крыши.

Ее окружало кольцо из больших, размером с откормленную свинью, валунов. Они были плотно пригнаны друг к другу, а роль ворот играла палка, положенная на два крайних валуна.

Стекла в единственном окне не оказалось, вместо него был бычий пузырь, уже изрядно пожелтевший. Справа от входа торчали из земли три тотема с остатками подношений – полусгнивших фруктов, семян и скелета мелкого животного.

Остановившись, фон Крисп собрался с духом и крикнул:

– Есть здесь кто-нибудь?

На крик из наваленных на лачугу веток взлетела ворона. Каркая, она сделала над лачугой несколько кругов и снова спряталась в ветках.

Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился немолодой человек лет пятидесяти, с коротко остриженными седыми волосами. Один его глаз был сильно прищурен, оттого казалось, что старик крив. Его одежду составляла большая баранья шкура, прихваченная на поясе веревкой.

– Мне нужен Теодор! – сказал фон Крисп.

– Нет его.