Ворона уютно и немного щекотно возилась у меня за пазухой, и я успокоенно выдохнул — оклемается моя птичка. Увидев ее, распластавшуюся на палубе, я, признаться, изрядно струхнул. За нее испугался. Но птица оживала на глазах, так что можно не нервничать и даже подремать по пути.

Дорога домой прошла словно мимо моего сознания. Я даже не сразу сообразил, когда экипаж остановился. Так хорошо было, тепло у сердца. Я встал, поправил куртку. В ответ раздалось приглушенное:

— Кар-р.

— Ты молодец, пернатая. Девочку спасла, меня спасла. Дома посмотрим, что там с твоими крыльями.

— Кар-р! — ответила ворона гораздо бодрее, высунувшись из-под рубашки. А потом потянулась и совершенно не по-вороньи, скорее по-кошачьи, потерлась головой о мой подбородок. Вот ведь… никогда не был сентиментальным, а тут растаял и сам потерся щекой о шелковистые подсохшие перышки. Хорошо, не видит никто посторонний.

Я решил, что слугам ворону лишний раз видеть незачем. Приказал принести легкий ужин прямо в спальню. В этот раз я был умным: про ворону не забыл, сразу поделил ужин приблизительно пополам. И что удивительно, пернатая съела все подчистую, хотя я думал, что не осилит. Хмыкнув, я прищурился, вспомнив привидевшееся мне в прошлый раз странное любопытство, с которым птичка смотрела на мое переодевание. Если бы я не знал совершенно точно, что трансформация человека в животное невозможна в принципе, я бы подумал… чушь всякую. Нет, надо отдохнуть.

Ворона вон уже перебралась с моего плеча на подушку и распласталась, широко раскинув крылья. Кое-где перья словно обожжены по краям, но не сильно. Это она магические потоки ими? С ума сойти. Я читал что-то такое о свойствах оперения некоторых птиц, из которых даже амулеты делают шаманы на островах, но не про ворон. Ладно, потом разберусь. Главное — сильно она не пострадала.

Некоторое время я на нее просто смотрел, ловя себя на неожиданных мыслях, что оперение у нее красивое и цвета насыщенные, не такие серые, как у обычных птиц. Словно отливают легкой радужной синевой. Даже странно…

Мотнув головой, сходил в ванную, наскоро ополоснулся. Только сейчас, дома, окончательно отогревшись, я начал осознавать, насколько устал. Дошел до кровати, упал на подушку рядом с вороной и моментально провалился в сон.

Обычно мне не снятся сны, я полностью отключаюсь, а наутро ничего не помню, но в этот раз все было иначе. Сон таял медленно, я вполне осознал, что вижу именно видение, случайную игру воображения.

И снилась мне моя незнакомка, вот уже дважды дразнившая меня своими формами и таинственными исчезновениями. Я ощущал ее гладкую бархатную кожу, ловил сладкое дыхание.

— В этот раз не удерешь, — пробубнил я, обхватывая ее руками за талию, а она засмеялась и первая меня поцеловала.

Вот уж не упущу!

На поцелуй я ответил со всем энтузиазмом и сам не понял, как оказался сверху, а она водила пальцами по моим плечам, по спине — щекотно и безумно приятно. С ума сойти! Мы просто целовались и снова смеялись.

А потом до меня дошло, что это ни разу не сон, это самая что ни на есть реальность.