Он наблюдал за мной с ленивой насмешкой, а я всмотрелся в далекую искру света, странно подрагивающую, словно огонь в маяке, периодически перекрываемый заслонкой, чтобы привлечь внимание.

– Что это за?..

Он посмотрел в ту сторону.

– Что… а-а, вы видите? Будто огонек от далекого костра?

– Примерно, – ответил я, – только не оранжевый.

– Тогда это мандрагора, – ответил он уверенно. – У меня не такие острые глаза, но знаю, что там может светиться только она. Погодите, вот когда стемнеет, она будет не просто светиться…

Я посмотрел на небо, еще далеко и до полудня, солнце не скоро спрячется за темными с поджаренными краями облаками, чтобы эта самая мандрагора разгорелась во всю мощь.

– Надо бы посмотреть, – пробормотал я. – Время до вечера есть.

Он вздрогнул, быстро-быстро перекрестился, трижды сплюнул, и все в таком темпе, что я едва успевал видеть, что делает.

– Ваше Высочество! – сказал он патетически. – Вы хоть и консорт, но должны же понимать, что туда никто в здравом уме не сунется. Хотя насчет консортов, правда, не знаю. Мандрагора светится там, где согрешил Адам!.. А это самое проклятое место на земле!

– Ну уж и самое, – проговорил я. – Что за мания величия…

– Ваше Высочество, – заверил он, – народ не ошибается! Все так говорят.

– Много же этот Адам грешил, – сказал я с уважением. – Эта мандрагора где только не растет…

– А светится?

Я пожал плечами.

– Видел только днем. При ярком солнце.

– Значит, – сказал он с убеждением, – светится только наша.

– Что, – поинтересовался я, – здесь Адам как-то согрешил особенно?.. Хотя да, сперва очень тесно общался с Лилит, а также со всякими, гм… Хотя и потом, все-таки прожил девятьсот тридцать лет… Странно было бы ожидать, что все это время будет делить постель только с Евой, мы же унаследовали от него не только мозги, но и всякие там чувства?.. Да и после смерти Авеля он расстался с Евой на сто тридцать лет, все это время греб под себя все, что хоть как-то… В общем, я быстро. Туда и обратно. Только посмотрю.

Он вскрикнул в ужасе:

– На нее даже смотреть близко нельзя!.. А уж попытаться выдернуть из земли… Она так кричит, что всякий сходит с ума. Чтобы ее выдернуть, сперва затыкают уши смолой или воском, привязывают к ней черную собаку, а потом, волоча на длинной веревке перед собакой кусок мяса, понуждают ее тянуться за ним. Мандрагора выдергивается из земли, бедная собака издыхает, а у счастливца в руках оказывается этот волшебный корень…

– Что? – сказал я грозно. – Собака издыхает?.. Да я таких самих заставлю руками выкапывать!.. Нет уж, обойдемся без этого сгустителя астральной энергии или что там ему приписывают…

Он вскочил, зябко передернул плечами, но на глазах ожил, сказал быстро:

– Вы здесь гость, старый лорд велел вас оберегать и всячески угождать… ну, по мере сил, чтоб не чересчур.

– А чересчур, – спросил я, – это сколько?

– На наше усмотрение, – заверил он, – так что если пойдете смотреть на мандрагору, а то еще и выдергивать, то я, как покорный слуга герцога, пойду вас сопровождать!

Я сказал понимающе:

– Что, настолько обрыдло торчать, как петух на заборе?