— Да, это я, — с достоинством ответил он.

— И надолго к нам? — спросил Имран.

— Как Бог даст.

Ответ Имрану понравился, он выставил улыбке ряд золотых коронок. И тут же задал следующий вопрос:

— Иса Мухашев — твоя работа?

«Кажется, влипли, — с тоской подумал Злобин. — Если Иса ему кем-то доводится, можем ноги не унести. Вот уж аукнулась так аукнулась Петышна стрельба».

Плечо Барышникова, которым он невольно касался Злобина, напряглось. Но внешне Барышников ничуть не изменился, все так же добродушно щурился.

Тянуть с ответом не стоило, Имран мог превратно истолковать слишком долгую паузу.

— Иса сгорел по глупости, — начал не торопясь Злобин. — В Калининграде был такой деятель — Музыкантский. Он развел на деньги мелкого спекулянта Филю. Подписал Ису Мухашева прикрыть. Иса все по понятиям растолковал Филе, но тот обиделся. Вышел из квартиры и сразу же позвонил в РУБОП, стукнул, что Иса держит в заложниках Музыкантского.

Барышников нервно хмыкнул и покачал головой.

— Когда РУБОП снес двери на хате, Иса или кто-то еще, их там пятеро было, он неожиданно выстрелил в рубоповца. Стрелял первым, за слова я отвечаю. — Злобин специально сделал паузу, выделяя последнюю фразу. — Как действует в таких случаях РУБОП, надеюсь, наслышан. Итог — пять трупов. Музыкантского освободили, и он той же ночью рванул в Литву. С тех пор он в розыске.

— А этот конь педальный? Как его… Филя?

Имран умело играл незнание. Злобин был абсолютно уверен, что вся история ему отлично известна. Перепроверял информацию безусловно, но главное — пробивал его, Злобина.

— Пришлось сажать, — холодно усмехнулся Злобин. — За прошлые грехи и говнистый характер. Не надо на друзей стучать и РУБОП под пули подставлять. До кучи взяли Гарика Яновского, он в том деле с Музыкантским в доле был. Вот и вся сказка.

В глазах Имрана мелькнул хищный огонек.

— Погоняло Яновского не знаешь? — давя в себе какой-то особый интерес, небрежно спросил Имран.

Злобин сразу же почувствовал, что интерес Имрана таков, что Яновского будут резать на куски, пока не ответит.

— Мне с ним чифирь не пить, на что он откликается — без разницы. Но если желаете знать, Имран, сдал ли Яновский общак Исы, то — да. Добровольно. И собственноручно заяву на сей счет накатал, в деле она осталась. Есть возможность — проверьте.

Имран сделал каменное лицо.

— Сколько там было? — сухо спросил он.

— Это уже тайна следствия. — Злобин откинулся на спинку стула. — Но наводку дам. Деньги хранились в ячейке Балтийского банка. Спросите у них, думаю, не откажут.

Имран криво, по-волчьи усмехнулся.

— Есть еще что мне предъявить? — спросил Злобин.

— Ничего я тебе предъявлять не буду, — с расстановкой произнес Имран. — А кое-кому — придется.

Злобин отдавал себе отчет, что дни Фили и Гарика Яновского сочтены, буквально сегодня же на зону уйдет малява, а Музыкантского будут искать до конца, от ножа ему не уйти.[20]

Но совесть Злобина молчала. По закону эта братия уже срок получила, если к ним есть претензии со стороны воровского закона — их проблема, работнику прокуратуры Злобину на это по большому счету наплевать.