— Съем, если вы не против.

Дом задрожал, предвещая бурю.

— Живи мы в Калифорнии, — сказал отец, глядя на пляшущую люстру, — я решил бы, что начинается землетрясение или на дне океана произошел геологический сдвиг. Но поскольку мы в Иллинойсе, я думаю, что просто мои дочери спускаются по лестнице.

Так оно и было.

— Боб! — воскликнули обе девушки еще в дверях и сразу умолкли. Как последний ружейный залп, на который ушли все патроны. Они смотрели на Боба, на отца, друг на друга.

— Я, пожалуй, пройдусь по саду, — сказал отец. — Или даже по улице. А может мне быть вашим рефери?

— Как хочешь, — сказали дочери, и отец поспешил выскользнуть на улицу, обойдя девушек и гостя, занятых рукопожатиями.

Вернувшись с прогулки, отец застал мать в гостиной.

— Как продвигается большой любовный экзамен? — спросил он.

— Сидят в саду под лампой и почти все время молчат, — ответила та. — Только и делают, что смотрят друг на друга.

— А что, если я немного подслушаю?

— Нет, что ты, это нечестно.

— Милая женушка, не так часто приходится присутствовать при грандиозном явлении природы. Я может никогда не доберусь до Парикутина или Кракатау[15], не увижу Большого Каньона, но уж если в моем собственном саду происходит расщепление атомного ядра: стоит взглянуть хотя бы на дым. Я останусь незамеченным.

Он вошел в темную кухню и стал внимательно слушать.

— Итак, сколько вам лет? — спросила Мэг.

— Восемнадцать ему, глупая, вмешалась Мари.

— Что вы любите больше всего: баскетбол, бейсбол, танцы, плавание, или хай-алай[16]?

— Да не так! — запротестовала Мари. — Ты бери спорт отдельно от развлечений! Если ты все смешаешь, любой парень скажет тебе, что любит бейсбол, и замолчит. Нужно спросить, например: вы любите больше танцы или кино? Что вы скажете, Боб?

— Танцы, — ответил Боб.

Взвизгнув от восторга, девушки сделали пометки в своих карточках, где вели счет очкам. ДИПЛОМАТ, подумал отец, ничего не скажешь.

— Плаванье или теннис? — спросила Мари.

— Плаванье.

Девушки взвизгнули снова. ГЕНИЙ, подумал отец.

Сестры порхали вокруг Боба, словно птички, строящие гнездо. Любит ли он пиво, или пломбир, спрашивали они, свидания в пятницу или в субботу, с одной девушкой или с несколькими, какой у него рост, нравится ли ему больше английский или история, спорт или общественная работа?

Боб Джонс уже начал отвлекаться и поглядывать в сад. Девицы, однако, писали без устали, шуршали листками, слагали и вычитали очки.

Отец хотел было оторваться от волнующего зрелища — и как раз в этот момент раздался звонок у парадной двери. Когда он ее отрыл, в дом впорхнула Пери Ларсен, подвижная хорошенькая блондинка со сверкающими глазами. Смотреть на Пери было все равно, что наблюдать море в солнечную погоду: все время что-то происходит, меняется то тут, то там — и всюду сразу.

— Это я! — воскликнула Пери.

— Действительно, это вы, — сказал отец.

— Меня позвали судить.

— Не может быть.

— Да-да, Мэг и Мари позвонили мне и сказали, что не могут доверить друг другу подсчет очков. А Боб уже здесь?

— А вон та гора в саду, вокруг которой кружатся две птицы.