Я выключил автоматику и вручную совместил маркер захвата на дисплее переднего обзора с ближайшей башней зенитной батареи на спонсоне в носовой части корабля.

Как бы не так!

– Даю целеуказание, – передал Готовцев. – Наша батарея – кормовая. Бить, разумеется, «Муренами». Я и Тор берем крайнюю левую башню, Лепаж и Котенок – следующую…

Пришлось срочно отменить последний приказ и перебросить маркер захвата на три румба вправо.

Зенитная батарея, которую нам предстояло уничтожить, наконец ожила. Башни развернулись навстречу приближающейся армаде флуггеров, шевельнулись жальца пушек…

Мы выпустили ракеты.

Ведущая пара эскадрильи сразу же отвернула в сторону, чтобы не попасть под огонь рентгеновских лазеров авианосца. А мы вчетвером на своих «Дюрандалях» по-прежнему рвались вперед.

Наверное, у зенитчиков «Атур-Гушнаспа» глаза на лоб полезли, когда от прямых попаданий вокруг наших машин разбушевались сполохи призрачного пламени – это лучи рентгеновских лазеров рассеивались в эллипсоидах защитных полей. На самих «Дюрандалях», разумеется, не осталось ни одной царапины.

Почти одновременно «Мурены» нашей и соседних эскадрилий достигли цели. Вокруг всех левобортовых батарей клонского авианосца вздулись малиновые волдыри взрывов.

На моих глазах кормовой спонсон с четырьмя башнями вырвало из бронепояса. Кувыркаясь, он полетел вдоль борта корабля в открытый космос.

Более мощные ракетные залпы наших штурмовиков пришлись по тем участкам борта и палубы авианосца, за которыми должны были скрываться элеваторы и катапульты.

«Горынычи», которые решили держаться от авианосца подальше, остались где-то далеко за спиной.

А мы на своих «Дюрандалях» пошли на второй заход, присматриваясь, куда бы еще всадить наши легкие ракеты. К сожалению, обстрелять авианосец из пушек мы не могли: его защитное поле было во много раз мощнее нашего.

«Атур-Гушнасп» вяло поплевывал из немногих уцелевших стволов по вьющимся вокруг него штурмовикам и подползающим торпедоносцам. Клоны выпустили несколько зенитных ракет, но они, рассчитанные на большие дальности стрельбы, сбили только один наш штурмовик. Остальные ракеты проскочили через наш строй и умчались в сторону фрегата «Ловкий».

Второго захода между тем мы толком сделать не успели. Потому что нам передали, чтобы мы убрались немедленно с курса торпед, выпущенных флуггерами эскадрильи Т-01.

С курса?

С какого, черт возьми, курса?

Примерно так подумали мы все: я, Коля, Терновой и Переверзев. Но сделать ничего не успели. В первый раз мы прочувствовали на собственной шкуре, что такое заторможенные реакции «Дюрандаля» на командные сигналы…

Громадные – каждая размером с целый истребитель – торпеды пронеслись мимо нашей четверки, едва не испепелив реактивной струей крайнюю правую машину, которую пилотировал Ваня Терновой. Хороши бы мы были – подорваться на собственных торпедах!

Всё. Торпедоносцы – в работе.

Теперь наше право: отдохнуть две минуты, надеясь, что за это время исчезнут затмившие взор темные пятна, признак близкого перегрузочного обморока. Никому не нужен истребитель с сомлевшим пилотом на борту.