Только папа считал иначе. Уж не знаю зачем, но по вечерам он приходил ко мне и проверял, чему я научилась за день. Улыбался, когда я хорошо знала урок, расстраивался, если что-то забывала или не понимала.

Мне было хорошо с ним. Вначале я старалась учиться, чтобы не расстраивать папу. Потом – понравилось. А учительница была одна – Дениз.

Нет, были и еще учителя – танцам, музыке. Но с ними было скучно. Потом, это же наложницы, для них главное – попасть папе на глаза, я им только этим была интересна. А Дениз другая, с ней было здорово. И учила другому – европейские языки, литература, математика, она вообще столько знала… да, математика мне тоже нравилась.

Ой, извините, я отвлеклась.

Так вот, чтобы никого не раздражать, мы занимались в дальнем углу сада, укрывшись от прочих за густыми жасминными кустами. В тот день, когда раздался грохот разбиваемых стен, страшные крики людей, Дениз схватила меня за руку и почти бегом повела по каким-то коридорам. Помню, как мимо пробегали вооруженные стражники, что-то кричали, но на нас никто не обращал внимания.

И вот в каком-то закутке Дениз остановилась, нажала на какой-то камень, и отворилась дверь, которую до этого нельзя было различить на фоне стены.

Мы вошли в совершенно темную комнату, мне даже страшно стало. Но почти сразу зажглись какие-то огни. Не факелы, не лампы, а именно огни, горевшие холодным светом, не дававшим ни тепла, ни запаха гари.

В комнате стояла широкая кровать, куда Дениз и уложила меня, сказав, что сейчас надо выспаться, пока она выяснит, что происходит во дворце. И убежала. Только какой там сон? Хоть и не темно, но одиноко и страшно.

Не знаю, сколько прошло времени, но я была уже готова кричать, биться о стены, когда вошла она. Обняла, стала успокаивать, но какое здесь спокойствие? Ясно, что на дворец напали. И раз мы до сих пор не выходим, значит, все плохо. Я только не понимала, насколько плохо.

Потом мы сидели вдвоем. Есть в комнате было нечего, но воды было достаточно. Было еще и вино, но его пить Дениз запретила… да, именно запретила. Настрого. А мне почему-то даже в голову не пришло спорить с рабыней… впрочем, как-то так сложилось, что я и раньше с ней не спорила. Странно, я только сейчас об этом подумала…

Да, так вот.

Дениз рассказала, что на дворец напали кочевники, которым помогали маги султана. Она узнала одного – он месяц назад гостил у папы, а ее приставили к нему в услужение, так что обознаться не могла. Маги никогда ничего не делают без команды правителя, а значит, нападение было подготовлено и одобрено в Стамбуле.

И еще рассказала, что в гареме была резня, убивали всех, кого могли. Я потом сама видела… только это потом.

Вначале Дениз одна вышла в коридор, она почему-то всегда знала, когда в нем пусто. Да, а потом уже за мной вернулась. Мы вновь куда-то шли, я совсем запуталась по дороге. Только в какой-то момент оказались на галерее второго этажа. Дениз не хотела, чтобы я смотрела вниз, но все-таки… Там лежали… и мама… и другие жены… и дети… да, вот тогда я и увидела.

А потом мы спустились в кабинет врача. Но не бен Фарука, а другого, который за год до этого умер.