Он аккуратно покрутил банку и нашел на одной из ее граней вензель, о котором говорил де Камбре.

– Та-ак. Хм. Ничего не понимаю. Твою сестру! Да чтоб… – Господин аптекарь изволил разразиться такой бранью, что охранники даже подъехали поближе. Не испугавшись за охраняемое лицо, а не желая пропустить ни слова из этой виртуозной конструкции.

Успокоившись, аптекарь махнул рукой, предлагая виконту пройти в помещение. Там налил себе из колбы какое-то коричневое лекарство, подозрительно похожее на памятный виконту по прошлой жизни коньяк, и, молодецки выпив, заговорил.

Простите, ваше сиятельство, вам не предлагаю – средство еще не опробовано и не утверждено к продаже. Впрочем, если желаете вина… нет? Тогда рассказываю. Эта самая коробочка – моя. Точнее, пропала у меня пять лет назад.

Видите ли, спрос на ртуть в наше время, как я рассказывал, упал, но в цене этот металл… Вы знаете, что ртуть – это металл? Отлично. Так вот, в цене он не потерял ни динария. Потому держал я эту коробочку в своем запаснике, как ювелиры держат золото – сохранение капитала и вдруг понадобится.

И вот почти ровно пять лет назад, таким же пасмурным летним днем в мою аптеку зашел старик. Знаете, такой типичный старик: с седыми волосами, иссохшим лицом, сгорбленный… Одет не бедно и не богато, типичный такой горожанин. Да, вошел и сразу поинтересовался ртутью.

Зачем ему? Ну, не сказать, что мне тогда это было очень уж интересно, но я все же его спросил. Он ответил, что скупает ее для своего спятившего племянника, который решил жизнь положить, но найти тот философский камень. Мол, денег и энергии у парня в переизбытке. А мне что? Если хорошую цену предлагают, чего ж не продать.

Вот, стало быть. Потребовал тот старик ему коробочку эту самую показать, но только повертел в руке. И то сказать, ртуть – штука вредная, а она или нет внутри – и так ясно. Сразу ж чувствуется и то, что жидкость внутри, да и вес ни с чем не спутаешь. Да, потом вернул и сказал, что отправляется за деньгами.

Так что я коробочку далеко убирать не стал. Но старик так и не вернулся. Я тогда подумал, что мало ли, не в нашем городе деньги или еще чего, так что так и держал вон там, под прилавком.

А через два дня коробочка пропала. Подозревали моего слугу, хотели допросить, да куда там. Убили его. Той же ночью.

Сперва-то все думали, что упал парень неудачно, да и свернул себе шею. Но наш полицейский лейтенант тогда лично тем делом занялся. Так вот он и нашел на теле ранку, которую все просмотрели. Оказывается, кто-то его под лопатку заколол прямо в сердце. Чем-то длинным и тонким. Да потом лейтенант еще хвастался, что убийцу найдет непременно. Мол, есть у него что-то, что позволит того обязательно опознать.

Только уж пять лет прошло, а никого не нашли. Так-то.

Закончив рассказ, аптекарь тяжело вздохнул.

– У вас есть еще ко мне вопросы, господа? А то вон покупатели на углу мнутся, в аптеку зайти стесняются.

– Последний вопрос, уважаемый. Как выглядел тот старик?

– Да обычно… вы ж понимаете, столько лет прошло… Старик как старик… седой, худой, волосы длинные. Роста примерно моего, хотя в молодости был и повыше – старость-то его крепко согнула. Все четки перебирал… да, вот четки я почему-то лучше всего запомнил. Янтарные, крупные. Дорогие, надо полагать. А больше и сказать ничего не могу, давно это было.