Между тем наступил ноябрь, и становилось холодно, особенно по ночам, как мы ни застилали толстым слоем соломы пол землянки и ни затыкали вход. Наступление на 1-м Белорусском фронте, в отличие от 1-го Украинского, приостановилось, бои стихли, и стало очевидно, что отправка на фронт откладывалась. Поступила команда разбить стационарный лагерь. Занятия прекратились. Мы рыли большую, глубокую, в рост человека, землянку — блиндаж на весь взвод управления (20–30 солдат с сержантами). Офицеры жили в отдельных землянках для 2–3 человек). Собственно, яма под землянку была двухступенчатая, широкая до 2 метров ступень глубиной 1–1,5 м для лежанки и проход вдоль лежанки шириной до 1 метра и глубиной до 2 метров. Это был первый мой опыт, пригодившийся в дальнейшем, когда пришлось много раз копать эти двухступенчатые ямы под блиндажи, большие и малые, тесные и просторные, с отделкой и без, в зависимости от обстоятельств.
Одновременно заготавливали бревна наката. По окончании рытья ямы укладывали накат сверху, укрепляли песчаные стенки сучьями с лапником, засыпали накат вырытой землей, предварительно уложив толстый слой лапника, чтобы песок сверху не просыпался. Застелили общую лежанку соломой. В проходе у входа поставили печку — огромную бочку с отверстиями для дров и трубы, в другом конце — сбитый из жердей стол с лампой-коптилкой, смятой сверху гильзой от снаряда, в которую наливался бензин и вставлялся фитиль. Жилище, теплое и по-своему комфортное, готово! Все землянки — блиндажи полка расположили в 2 ряда (для каждого дивизиона) в линейку вдоль берега речки. За несколько дней лагерь был готов. Решилась, наконец, и проблема с дровами. Вместе с бревнами для наката заготовили уйму дров в отведенной нам дубовой роще, и набеги за шпалами прекратились.
В том же ноябре, когда стало совсем холодно, нам, после очередной бани, выдали зимнее обмундирование. Обмундирование включало теплое белье, теплые портянки, телогрейку, ватные брюки, зимние рукавицы, ушанку, валенки. Возобновились занятия, в том числе нелюбимые всеми строевые. Однако не надолго.
Где-то после середины ноября, когда был освобожден Киев и 1-й Украинский продолжал наступать, прошел слух, что скоро и мы поедем на фронт. Очевидно, намечается операция и на нашем 1-м Белорусском фронте. Слух вскоре оправдался. В начале декабря рано утром мы проснулись от отдаленного шума моторов. Выбежали, к берегу и увидели вдали, за речкой, длинную колонну машин и тягачей с пушками, двигавшихся по дороге. «Наша гаубичная бригада пошла, — сказал один из старослужащих, — теперь очередь за нами, вся дивизия двинулась…» После завтрака, не прошло и часа, у нас объявили тревогу и начались быстрые сборы. Подъехал наш управленческий «Студебекер», и мы стали грузить вещи, катушки связи, ящики с приборами, печку с трубами, шанцевый инструмент (лопаты, ломы, грабли и прочее), шмотки старшины, личные вещи, в общем, все военное барахло. Огневики также погрузились, прицепили к своим «Студебекерам» пушки и все выстроились в длинную колонну машин с пушками и без таковых, летучками (штабными машинами с фанерными «салонами»). Прошла обычная проверка личного состава, и колонна двинулась в Орел на станцию.