планировал. Но у меня еще оставалась среда.

В среду собрание служителей было дольше обычного. Я барабанил пальцами по столу, но никто не понял намека. Я

откашливался и сверлил взглядом свои часы, но никто не обратил внимания. Наконец собрание закончилось, и я готов был

приступить к занятиям.

— Не забудь позвонить такому-то и такому-то, — напомнили мне, когда я выходил. — Он уезжает через час.

Такой-то и такой-то был в хорошем настроении. Ему хотелось поболтать. Я спешил. Я был сосредоточен на цели.

Воскресенье приближалось, часы тикали. Мне надо было делать дело Господа, а люди стояли у меня на пути.

Наконец после обеда я сел за стол. Зазвонил телефон. Это была моя жена. Она была в отвратительно хорошем

настроении.

— Увидимся на церемонии? — напомнила она.

— На церемонии?

— У Андреа сегодня выпускной.

Какой нелепый выбор дня для выпускного! Кто только придумал устраивать его в среду?

— И, — продолжала жена, все еще до тошноты счастливая, — не мог бы ты забрать Дженну из школы и отвезти ее

домой?

Что, эта женщина не знает о моем призвании? Она не знает о моем месте в истории? Алчущие души нуждаются в моей

проповеди. Просветленные умы ждут моих проницательных замечаний. Сами ангелы спешат занять места в первом ряду на

воскресном служении — а она хочет, чтобы я был шофером?

— Хорошо, — проворчал я, не скрывая своего неудовольствия.

Я был расстроен. И, так как я был расстроен, я наворчал на Дженну, когда она слишком медленно забиралась в

машину.

Я был расстроен. И, так как я был расстроен, я забыл высказать свою благодарность на выпускном служении.

Я был расстроен. И, так как я был расстроен, я сказал: «Пошли, Андреа», — вместо того чтобы сказать: «В добрый путь, Андреа!».

Я был расстроен. День прошел не так, как я рассчитывал. Маленький Макс в моих зрачках стал таким большим, что

загораживал все остальное.

Очевидно, Бог решил изменить ситуацию. В пять часов вечера в среду, примерно через пятьдесят шесть часов после

того момента, когда я планировал начать подготовку к проповеди, я открыл Библию, чтобы прочитать отрывок недели и

обнаружить те самые слова, которые мы сейчас изучали.

Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один

другого высшим себя. Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других (Флп. 2:3-4).

Помните то место, где Слово Божье сравнивается с мечом? Я был пронзен. Этот отрывок касался меня, в нем ставился

мой диагноз. Эгоизм. Из-за маленького «я» в моих зрачках я не мог увидеть своих благословений.

Любовь созидает отношения, эгоизм их губит. Неудивительно, что Павел призывал: «Ничего не делайте по

любопрению или по тщеславию» (Флп. 2:3).

Но разве мы не рождаемся эгоистами? А если это так, разве мы можем что-то с этим сделать? Разве мы можем

перестать смотреть только на себя? Или, иначе выражаясь, вынуть маленькое «я» из своего глаза? Писание утверждает, что

можем.

Итак, если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое

общение духа, если есть какое милосердие и сострадательность, то дополните мою радость: имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны (Флп. 2:1-2).