— Никто ни в чем не виноват. Клер, я люблю тебя.

Она быстро взглянула на него, словно проверяя, не ослышалась ли. В груди стало горячо, воздух вокруг зазвенел. Она покачнулась, Хантер поймал ее за плечи и прижал к себе.

— Ты можешь… можешь повторить? — невнятно пробормотала она, чувствуя щекой шершавую ткань тенниски на его груди. Удары его сердца оглушали.

— Клер, я тебя люблю, — прошептал он прямо ей в ухо.

— Хантер! — Сердце Клер наполнилось ликованием. Хотелось плакать и смеяться одновременно. — Хантер…

— Я не знаю, почему мне понадобилось столько времени для того, чтобы так ясно осознать это. Я все время размышлял. С того самого момента, как в первый день вошел на кухню и увидел тебя. Ты была так красива.

— Подумать только. Я ведь ехала сюда сказать, что между нами все кончено. Дружба, партнерство, все-все…

Он засмеялся и чуть-чуть отстранился, чтобы вытащить розу из корзинки за дверью.

— Возьми. Я приготовил самые прекрасные на свете цветы для самой прекрасной девушки на свете.

— Хантер, ты, оказывается, поэт? — Клер прижала прохладные душистые лепестки к разгоряченному лицу.

— Тогда я хочу сказать тебе еще кое-что. — Он снова нежно привлек ее к себе и вдруг указал рукой на небо. — Эгей, посмотри-ка сюда!

Клер обернулась. Тучи разошлись, высокая синева сияла умытой чистотой, и через весь небосклон над лесом и лугом широкой яркой дугой раскинулась радуга. Она была совершенна. Небесный шедевр, сказочный мост, оба конца которого упирались в землю.

Они стояли, обнявшись, на старом крыльце и не могли оторвать глаз от многоцветья красок. Клер вдруг твердо и ясно поняла, что с этого момента в их жизни все будет хорошо. Они заслужили и выстрадали свою любовь.

— Я люблю тебя, Хантер, — сказала она. — Всегда любила и всегда буду любить.

— Клер… — Он снова обнял ее. — Нет, ты только взгляни на небо! Вот такого я точно не видел лет тридцать!

Под высокой первой радугой теперь зажглась вторая, поменьше и потоньше, но такая же полная, от земли до земли, яркая и чистая.

— Одна для тебя, другая для меня, — мечтательно сказала Клер.

— Помнишь, как говорится в легенде: тот, кто увидит двойную радугу в небе, станет богатым и счастливым, но его душе не будет суждено узнать покоя.

— С первыми двумя утверждениями я согласна, а последнее мы опровергнем. Как ты думаешь, у нас будет достаточно сил, чтобы изменить легенду?

— Конечно. Легенды ведь создаются людьми.

Клер повернула к Хантеру лицо и увидела свое отражение в его глазах. Она приподнялась на цыпочки и через секунду перестала чувствовать землю под ногами. Губы Хантера накрыли ее губы. Кольцо сильных рук отсекло тревоги и печали окружающей действительности, замкнуло мир вокруг, делая его теплым, надежным, бесконечным.

— Помнишь, много лет назад мы пытались добежать до радуги, чтобы сделать всех людей счастливыми? — спросила Клер. — Если бы та радуга сияла на небе так же долго, мы вполне могли бы успеть. Может, попробуем сейчас?

— Что? — Хантер удивленно приподнял бровь. — Хочешь горшочек с золотом?

— Нет, я хочу тебя. Потому что только ты можешь сделать меня счастливой.