– Только влюбляться не вздумай! – предупредил он.

– Что? – Я оторопело взирала на него, вспоминая, где уже слышала эти слова.

– Влюбляться в ректора, – терпеливо пояснил рыжий и протянул руку. – Йен О’Райен!

– Фейт. Фейт Чаррингтон, – с трудом я вспомнила вымышленную фамилию. – И влюбляться я не собираюсь!

Йен хмыкнул, но спорить не стал.

– Сейчас большая перемена. – Он мотнул головой. – Пойдем, покажу, где столовая.

– Конечно! – При упоминании о еде желудок предательски заурчал. Я вдруг вспомнила, что нормально не ела со вчерашнего дня, и смущенно взглянула на рыжеволосого.

– Пойдем, а то не успеем! – подбодрил он.

Пока мы шли в столовую по извилистым коридорам, я окончательно успела прийти в себя. В сущности, ничего не произошло. Если два года тому назад я смогла дать ректору отпор, то смогу и сейчас, тем более, что на этот раз отчислить меня Теосу будет крайне затруднительно. Или… я вспомнила холодный жесткий взгляд, которым на меня смотрел лорд О’Шейли. Начальник Департамента магического контроля не обладал сентиментальным характером и вполне может потребовать, чтобы я продолжала играть свою роль в любом случае, даже если для этого придется лечь в постель к ненавистному преподавателю.

При мысли об этом мне опять поплохело. Я остановилась и оперлась на стену, пережидая приступ тошноты.

– Эй, ты чего? – окликнул меня Йен.

– Да так. – Спазм перехватил горло, и слова приходилось выдавливать. – Я просто не выспалась, и жарко очень…

– Жарко, это да, – протянул парень. – А не выспалась, дело поправимое! Держи!

Он сунул мне в руку пузырек. Я подозрительно уставилась на зелье, прекрасно зная о его назначении:

– Что это?

– Эликсир бодрости. Помогает в сессию, ну или просто, если ночь провел за воротами, – он хохотнул. – Только не говори, что у вас в Вест-Агдере никто не пьет такое!

– Такого точно нет, – пробормотала я, всматриваясь в синеву жидкости в пузырьке. Цвет мне не понравился. Насколько я помнила, в зависимости от ингредиентов и способа приготовления зелье должно было быть нежно-голубым или молочно-белым, но никак не кобальтово-синим. Я взболтала пузырек. Так и есть, осадок! Густые хлопья, медленно кружа, оседали на дно.

– Ну ты пить будешь или как? – забеспокоился Йен.

– Можно попозже? – попросила я, как можно более жалобно. – Я на голодный желудок боюсь!

Парень заколебался, ища подвох в моих словах. По нему было заметно, что мысленно он уже несколько раз пожалел, что выдал секрет новенькой.

– Ладно, пойдем, правда не обещаю, что мы успеем!

– Почему? Перемена же длинная?

– Очередь тоже длинная! – мрачно сообщил он, пропуская меня в двери столовой. – Половина персонала в отпусках!

Йен оказался прав. Очередь на выдачу вилась огромной змеей через весь зал, огибая огромные столы и заканчивалась у дверей.

– Ну вот, – опечалился спутник. – Слишком долго шли, поесть точно не успеем, да и еды не хватит!

– Не волнуйся, мы все успеем! Займи нам места! – приказала я и направилась вдоль столов в самый темный угол. Йена стоило разговорить, а для этого нужна была еда.

Проходя мимо стойки раздачи, я легко подцепила два кусочка хлеба и подошла к старинному шкафу для посуды, поблескивающему лакированными резными боками. Когда-то этот шкаф был привезен имперскими захватчиками с Севера вместе с резными дубовыми панелями и арочными сводами, теперь украшающими столовую Нимрудской академии. Мало кто знал о сюрпризе, который находится в шкафу. Мне доверили секрет на первом курсе, и с тех пор я свято оберегала его от посторонних.