Пока он возился, совсем стемнело, и Леня долго стоял на краю скалы, прижавшись к стволу дерева и разглядывая остров, где под легким вечерним ветром длинными волнами колыхались чуть видные в сумерках дикие травы. Наконец ему показалось, что он различает в глубине его неясный свет костра (Косой, видимо, запасся дровами на берегу и привез их в лодке), а еще дальше на противоположном берегу мерцали два-три огонька далекой деревушки.

Леня спустился к реке, разделся, оставшись только в ботинках, вынул на всякий случай оставшиеся два патрона из карабина и, засунув их за отворот своей вязаной шапочки, туго натянул ее на голову. Потом он, внутренне ахнув, вошел в воду, положил одежду и карабин на плотик и, толкая его перед собой, поплыл к острову.

Вода была ледяная до ужаса, особенно почему-то холодно было шее, ее как будто стянуло стальным обручем, перехватило горло так, что с трудом дышалось…

Рассчитал он правильно и, используя силу течения, благополучно добрался до верхнего конца острова и выбрался на берег. Здесь он быстро, с трудом сдерживая стук зубов, оделся, снова вложил патроны в магазин и, дослав один в патронник, пошел краем острова, ища, где бы Косой мог спрятать лодку.

Идти было плохо — трава шумела от его движения, шуршала под ветром, громко хлюпала под ногами вязкая илистая жижа. Поэтому Леня держал карабин наготове и часто останавливался, прислушиваясь.

Было темно, блестела только, отражая звезды, застывшая справа река, и Леня чуть не пропустил то место, где Косой вытаскивал лодку: трава, измятая широкой полосой, идущей прямо на берег, уже снова начала подниматься. Сам Косой, конечно, забрался поглубже, и Леня без особой опаски пошел этой полосой. Лодка была недалеко, но прежде чем браться за дело, он все-таки решил убедиться, что Косого рядом нет, да и вообще было бы неплохо знать, где он расположился.

Пройдя к середине острова, Леня остановился и долго вглядывался в его темную глубину, пока не нашел светлое пятнышко догоравшего костра.

Нужно было бы подобраться поближе, но Леня не стал рисковать и вернулся к лодке. Стащить ее в воду оказалось не просто — она плотно всосалась в мягкую землю, да и вообще была тяжела для него. Хорошо, что Леня предусмотрительно пригнал сюда плотик.

Он приподнял сначала нос, а потом корму лодки и подсунул под них бревнышки. По ним, как по каткам, лодка довольно легко сошла на воду. Леня бросил в нее карабин, разобрал весла и поплыл обратно, на свой берег. Все, теперь Косой будет сидеть на острове, пока его оттуда не снимет милиция, — Леня знал, что плавать он не умеет, а здесь наверняка не найдется ничего подходящего для переправы.

Свой костер Леня застал как раз таким, как рассчитывал, — в нем жарко рдели крупные угли — и быстро обсушился и согрелся возле него.

Предстояла первая спокойная ночь. Враги его больше не потревожат, они надежно изолированы, и что-то им сейчас снится?..

Вдруг хрустнула нечаянно под чужой ногой ветка, и к костру вышел человек. Леня сначала вздрогнул и схватился за карабин, но тут же, увидев, как блестит в свете костра лакированный козырек фуражки, разглядев погоны на широких плечах, бросился к участковому как к родной маме.