Женщина сказала:

— Не стоит. Олег Юрьевич сделает это и без просьбы.

— Ну, разберетесь. Шелестов, на выход. Счастливо отдежурить, лейтенант.

— Спасибо, товарищ старший майор.

Максим улыбнулся и подмигнул женщине:

— Удачи.

— Взаимно.

Платов и командир группы спустились во двор наркомата.

Среда, 12 августа, Рига

В 8.30 оберштурмбаннфюрер Рейтель по своему городскому телефону позвонил в штаб учебного центра «Тайфун». Краус настоял на том, чтобы в квартиру куратора была проведена отдельная, закрытая линия, но в спецотделе VI Управления РСХА посчитали это нецелесообразным. Проводка отдельной линии не осталась бы незамеченной для агентов вражеских разведок, подключиться к ней не составило бы особого труда: требовалось лишь приспособление, скрывающее подключение.

Ответил начальник центра.

— Полковник Грунов.

— Здравия желаю, полковник Грунов. Это Рейтель.

Высокомерный тон предателя тут же изменился:

— О, рад вас слышать, герр оберштурмбаннфюрер. Здравия желаю!

— Ну так уж и рады?

— Слово офицера.

Ремезов подумал: «Уж что-что, а слово офицера давать кому другому, только не тебе». Вслух же сказал:

— Доложите обстановку в центре.

— Объект полностью готов к приему первой партии кандидатов в курсанты. Не подскажете, когда их ожидать?

— Этим занимается штандартенфюрер Тимме. Я свяжусь с ним, узнаю и сообщу.

— Буду весьма признателен. Когда подъедете?

— Сегодня задержусь, возможно, не приеду. Ночью зуб заболел, что только ни делал, не помогло, позвонил в госпиталь, обещали принять.

— Хотите совет насчет больного зуба.

— Давайте.

— Пропитайте ватку одеколоном и вставьте в зуб. На время боль уйдет.

— И что, вы, русские, часто этим занимаетесь?

— Приходится. Где, скажем, в глухой деревне или на армейском полигоне взять зубного врача? Вот и приходилось лечиться подручными средствами. А еще можно к больному зубу подвести провод высокого напряжения.

— Что?

Ремезов, естественно, знал и этот способ, но должен был играть до конца.

— Нет, не тот провод, что в доме, а от машины. Объясняю: снимаете колпачек со свечи бензинового двигателя, прикладываете провод высокого напряжения к зубу, а кто-то в это время быстро прокручивает заводную ручку или стартер. Сначала ощущение, будто голова взрывается, потом боль проходит. Ток убьет нерв в больном зубе. Правда, потом зуб разрушится, его уже не восстановить.

— Вы садист какой-то, полковник. Вас надо было не начальником центра назначать, а следователем в гестапо.

— Я бы справился, герр оберштурмбаннфюрер. Значит, до обеда вас точно не будет?

— Нет.

— Ну, если решили лечиться, то правильно. Я знаю, что такое боль, только зачем в госпиталь? В Риге полно, как мне рассказывал Краус, врачей, занимающихся частной практикой.

— Разберусь.

— Не забудьте, пожалуйста, сообщить о курсантах.

— Обязательно, прямо сейчас позвоню штандартенфюреру Тимме.

— До связи, герр оберштурмбаннфюрер.

Полковник отключился.

Рейтель уже по другому телефону, по закрытой и защищенной линии управления, набрал берлинский номер.

Ответил женский голос:

— Алло. Шарфюрер Бинге.

— Оберштурмбаннфюрер Рейтель. Доброе утро, фрау Бинге!