И еще как трудно. У Валентайна, поборовшего наконец смятение, была одна мысль: взять смертоносный предмет и убрать куда-то с дороги Хью. Всего бы лучше выбросить за окно.

С содроганием опознал Валентайн смутный знакомый очерк как раз на том месте, куда неизбежно отпрянул бы каждый, уклоняясь от горки с фарфором. Он пытался припомнить, как он действует. В голове засело:

"Длинная сторона опасна, короткая нет", или, кажется, наоборот: ?Короткая сторона опасна, длинная нет?? Пока две эти фразы бились у него в мозгу, он услышал дальнее ?ау? сперва из одного, потом из другого конца дома. И внизу, в холле, различил шаги.

Тут он решился, и, с его самого восхитившей уверенностью, схватил и поднял деревянный куб. И побежал по коридору, почти не замечая тяжести. Вдруг до него дошло, что он, кажется, влетел в распахнутую дверь. Лунный луч показал ему, что он стоит в спальне, прямо против величавой громады старинного гардероба о трех створках, поблескивающего зеркалом посередине.

Зеркало зыбко отразило Валентайна с его ношей. Очень осторожно, беззвучно он ее опустил на паркет. Но выходя, наткнулся на скамеечку для ног и чуть не растянулся. От грохота ему полегчало, а стук ключа, когда он повернул его в замке, отозвался музыкой в его ушах.

Ключ он автоматически сунул в карман. Но ему пришлось расплачиваться за свою неловкость. Он и шагу не успел ступить, как почувствовал чью-то руку на своем плече.

Один в библиотеке, Хью Кертис обдумывал свое положение. Он не редко бывал в гостях, но так его еще нигде не встречали.

Впрочем, могло быть и хуже.

Играя в детские игры, взрослые не так пугающе безжалостны, как тогда, когда играют в свои.

Он гадал, какие от него потребуются усилья; в какой мере придется жертвовать не новым, но вполне пристойным дорожным костюмом.

В жизни не случалось ему кого-нибудь поймать, да и сейчас едва ли доведется. Он просто будет патрулировать главные трассы, как добрый полисмен, не нарывающийся на неприятности, но готовый заняться каждым, кто сам на него набежит.

Он поднялся по лестнице и мерял величавыми шагами площадку, когда услышал грохот, достаточно громкий, чтобы возбудить даже его любопытство. Тотчас совершенно забывшись, он метнулся вперед в темноте и схватил свою жертву. - Ба, да это Валентайн! крикнул он. Так уж и быть, ты свободен, но представь меня поскорей хозяину дома. Мне позарез нужно выпить. - У самого в горле пересохло, сказал Валентайн, весь дрожа с головы до пят. Но почему не зажигают свет? - Включи же его, идиот, скомандовал его приятель. - Нельзя. Он вырублен по всему дому. Придется ждать распоряжений Ричарда. - А где он? - Где-то прячется, полагаю. Ричард! крикнул Валентайн. Дик! Он был в таком смятении, что даже крикнуть не мог как следует. Беттишер! Меня поймали. Игра окончена!

Сначала была тишина, потом звук спускающихся шагов. - Это вы, Дик? спросил его из темноты Валентайн. - Нет, это я Беттишер, веселость в голосе была несколько натужной. - Меня поймали, снова сказал Валентайн, как сказала бы Аталанта и как если бы это удивительное событие было лестно для всех и вся. Позвольте вам представить победителя. Нет, это я. Мы уж друг другу представлены.