Валера вздохнул – текущая политика требовала чуткого и быстрого реагирования, а не установления истины. Истина вторична. Он продиктовал все, что успел узнать, и повесил трубку. Насторожила же Валеру одна деталь. Несмотря на стрессовое состояние, историю с разбоем хозяйка изложила четко, без запинки и сбоя, будто вызубрила наизусть. В приметах не путалась, как обычно бывает с потерпевшими сразу после совершения преступления.

Валера решил поговорить поподробнее, прежде чем взять заяву, потому и звонил дежурному с просьбой получасовой отсрочки.

Выйдя от соседки, он спустился вниз и пообщался с сидящими на скамеечке бабулями. Действительно грузовичок стоял, мебель рабочие грузили. Без всяких чулок на лицах. Лиц бабули не запомнили, потому что далековато, скамеечку у того подъезда какая-то сволочь бесстыжая утащила на дачу. Ладненько.

Любимов вернулся к потерпевшей, велел ей угомониться и, пока не приехала группа, приступил к уточнению обстоятельств. Обстоятельства, как и следовало – ожидать, выглядели туманно, как запотевшие очки. В квартире дамочка была прописана с мужем.

«А кто у нас муж? Волшебник?» – «Нет, не волшебник, просто сидит». – «Где сидит?» – «Ну, как где? В тюрьме». – «Боже мой, за что?» – «Да так, глупости сплошные. Вымогательство». – «Действительно глупости. Я так понимаю, все, что нажито его непосильным трудом, сегодня и пропало? Он, наверное, огорчится, да?» – «Не знаю, наверное, огорчится». – «А я вот думаю, что, наоборот, обрадуется. На имущество-то арест небось наложен, а? И после суда поступит оно в доход государства? Пардон, уже не поступит».

Дамочка завизжала и руками замахала: «Что за намеки, что вы себе позволяете? Я к начальнику вашему главному на прием пойду, с треском с работы вылетите!»

Ответить Валера не успел, прибыла группа во главе со следователем. Следователь тут же принялся строчить протокол осмотра, вероятно, это был уже не первый вызов за сегодня, работа напоминала конвейер, поэтому что-то доказывать и объяснять ему не имело смысла. Дамочка по-прежнему визжала, следователь успокаивал ее, говоря, что все непременно отыщется, и Валера, плюнув, ушел курить на лестничную площадку. Поднялся присланный дежурным участковый.

– Помощь нужна?

– Да нет, браток, не нужна. «Глухарек» тут. Иди проводи воспитательную работу с населением, это нынче важнее важного. Да и государство от этого разбоя несильно обеднеет, а потерпевшая так и вообще не обеднеет.

Следователь ковырялся часа три, неторопливо, обстоятельно записывая каждую мелочь. Оно и понятно – в других отделах висели заявки «с личностью», то есть преступления, где были задержаны подозреваемые и по которым нужно было принимать решение. А работать по «глухарю» всегда приятнее, никого не надо арестовывать, некому предъявлять обвинение… Лучше спокойно, не торопясь, дотянуть до окончания дежурства и передать вахту следующему. Пускай он и арестовывает. И никто не упрекнет в недобросовестности – наоборот, вот как чутко я отношусь к потерпевшим, все подробненько записываю. Валера не знал следователя, тот был из молодых, но службу, судя по всему, понял быстро.