– А теперь сними куртку, – сказала Светлана.

Лиля навела пистолет мне в голову.

Я подчинился, стащил куртку и бросил ее через комнату. Она упала рядом с МР5. Светлана вышла из-за стойки, быстро проверила мои карманы и нашла девять патронов «парабеллум» и остаток рулона клейкой ленты. Она аккуратно расставила патроны в ряд на стойке, положив рядом с ними рулон с клейкой лентой.

– Перчатку, – сказала она.

Я вновь подчинился, стащил перчатку зубами и бросил на куртку.

– Ботинки и носки.

Я прислонился спиной к стене, развязал шнурки, снял ботинки и носки и швырнул в общую кучу.

– Теперь рубашку, – скомандовала Лиля.

– Только после тебя, – сказал я.

Она снова опустила руку на десять градусов и выстрелила в пол у меня между ног. Хлопок глушителя, расщепленное дерево, звон катящейся по полу гильзы.

У нее осталось четыре патрона.

– В следующий раз я выстрелю тебе в ногу, – спокойно сообщила она.

– Снимай рубашку, – велела мне Светлана.

Во второй раз за последние пять часов я раздевался по требованию женщины. Продолжая опираться спиной о стену, я стянул футболку и кинул ее поверх кучи своей одежды. Некоторое время Светлана и Лиля разглядывали мои шрамы, и у меня сложилось впечатление, что они им понравились. В особенности тот, что остался от ранения шрапнелью. Лиля даже высунула кончик влажного розового язычка.

– Теперь брюки, – сказала Светлана.

Я расстегнул пуговицу и потянул за язычок молнии. Спустил обтягивающие брюки, и они упали на пол. Я перешагнул через них, отбросив ногой в общую кучу и продолжая стоять спиной к стене. Светлана подняла брюки, вынула все, что лежало в карманах, и разложила рядом с патронами и рулоном клейкой ленты. Купюры и несколько монет, просроченный паспорт, кредитную карточку, карточку метро, визитку Терезы Ли и складную зубную щетку.

– Не слишком много, – заметила она.

– Все, что мне нужно, – сказал я. – Ничего лишнего.

– Ты бедный человек.

– Нет, я богатый человек – обладание всем, что тебе нужно, и является, по определению, богатством.

– Что ж, ты близок к осуществлению американской мечты – умереть богатым.

– Такая возможность имеется у всех.

– Там, откуда мы пришли, у нас есть больше, чем у тебя.

– Мне не нравятся козы.

В комнате было тихо, сыро и холодно. На мне остались лишь новые белые трусы. За все время пистолет ни разу не дрогнул в руке Лили, и я видел, как напряжены сильные мышцы ее пальцев. Возле ванной комнаты продолжал истекать кровью мертвец. Наступило пять часов утра, и город за окном начал просыпаться.

Светлана поспешно наклонилась, собрала с пола мои вещи и перебросила их за кухонную стойку. За ними последовали два жестких стула. Потом она подняла мой телефон, сложила его и небрежно швырнула в угол. Я понял, что она освобождает пространство. Мы находились в комнате размером двадцать футов на двенадцать. Я стоял, прижимаясь спиной к середине одной из длинных стен. Лиля расположилась напротив, продолжая держать меня на прицеле, потом по дуге отошла в дальний угол, к окну, и теперь смотрела на меня под острым углом.

Светлана вышла на кухню, и я услышал, как открывается какой-то ящик. Потом она его закрыла и через мгновение вернулась.