Пробуждение вышло странным. Все тело ломило, голова раскалывалась, во рту было сухо, как в пустыне. Шарг!

Я с трудом поднялась, осмотрелась по сторонам и присвистнула от удивления. Ничего себе! Всяко бывало, но вот в склепе ночевать мне не доводилось.

– Тэй! – Я попыталась растормошить беззаботно посапывающую подругу. – Тэ-э-эй!

– Да, мамочка, я уже встаю, – не просыпаясь, пробормотала та и повернулась на бок, уткнувшись носом в ноги мраморной статуи.

Я задумчиво уставилась на Тайру. Мамочкой меня еще никогда не называли. Да и не назовут, судя по всему, ведь замуж я точно не выйду.

В душе шевельнулась боль, но я только вскинула голову и улыбнулась. Правда, тут же пожалела об этом, потому что меня тут же замутило.

– Тэй, просыпайся. – Я потрясла подругу за плечо, стараясь не обращать внимания на тошноту.

– А? – Тайра подняла голову и уставилась на меня непонимающим взглядом. – Бекки? Что происходит? Мы где?

– Похоже, в усыпальнице предков.

– Ничего себе!

Тайра удивленно огляделась по сторонам и поспешно поднялась с мраморного надгробия. Она принялась суетливо поправлять помятое платье, но тут же опустила руки и испуганно спросила:

– Ой, Бекки, а что у тебя с лицом?

– А что с ним?

– У тебя вся щека в крови.

Тэй подошла ближе, пристально разглядывая мою физиономию. Я коснулась виска и скривилась от боли:

– Похоже, вчера ударилась обо что-то.

М-да. Не хватало только синяка! Как будто похмелья мне мало.

– Я даже знаю обо что, – задумчиво заметила Тэй и приблизилась к выточенной из ранского камня гробнице.

На пыльной поверхности виднелись засохшие ржаво-красные пятна. Кровь. Надо же, как много. Похоже, вчера я неслабо приложилась к последнему пристанищу кого-то из «обожаемых» родственничков!

– Здесь покоится Себастиан Рональд Кимли, император Сартаны и всего Севера, – прочитала полустертую надпись Тайра. – Бекки, представляешь, это снова он. Мы нашли могилу того самого Кимли. О, смотри, тут что-то еще написано!

Она склонилась ниже, пытаясь разобрать нечеткую древнесартскую вязь, и тихо прочитала вслух:

– Пусть твоя мятущаяся душа найдет в Вечных чертогах мир и покой. И обретет прощение.

– Видно, тот еще был засранец, – хмыкнула я, рассматривая статую ледяного духа, сурово взирающего на нас с двухдирновой высоты. – Обычно на надгробиях пишут о вечной любви и скорби безутешных родственников, а этому прощения пожелали. Наверное, много бед натворил при жизни.

– Этого мы уже никогда не узнаем, – философски заметила Тэй, задумчиво обводя пальцем позолоченные буквы.

– Ладно, хватит тут торчать. Пора выбираться.

Я одернула юбку. Сейчас она показалась мне излишне короткой, и я пожалела, что вчера поддалась игривому настрою. Надо же было выбрать этот «пояс с рюшечками», едва прикрывающий филейную часть! А-а, ладно. Мне не привыкать к осуждающим взглядам.

– Идем, Тэй.

Я решительно повернулась и направилась к выходу. Прощайте, предки! Вряд ли мы с вами еще когда-нибудь увидимся! Уверена, ноги моей больше в этом склепе не будет.

Замок давил своей громадой. Серый, унылый, мрачный, он нависал над площадью и, казалось, заражал все вокруг вязкой тоской. Не хотелось признаваться, но Ругден меня угнетал, пробуждая в душе отголоски каких-то странных эмоций.