И все это время я наблюдала за Арманом. Неявно, так, потихоньку, и подмечала то, что начинало слегка беспокоить. Канцлер утонченно ухаживал. Мог послать в середине дня через ресторанную доставку какую-нибудь милую вкусность, типа воздушного творожного десерта с фруктами, с запиской. Оставлял цветы утром за завтраком. Или маленькие подарки, опять же с письменными пояснениями, что сегодня вечером я должна надеть их, потому что наш ужин будет проходить якобы в – и дальше шло название места. Потихоньку давал мне необременительные задания, что-то вроде зачета по изученному, чтобы я изменила в образе ту или иную деталь. И смотрел. Изучающе, пристально, откровенно. Мимолетные прикосновения, вроде случайные, но у меня было достаточно опыта, чтобы распознать все эти на первый взгляд неявные признаки.
Сегодня, например, меня ждали в коробочке дорогие духи с тонким, цветочно-свежим ароматом с легкой горчинкой. Очень точно под мой возраст, вкусы и предпочтения. Ох, Арман… Покачав головой, я поставила коробочку на туалетный столик, задумавшись, а хочу ли, чтобы эти ухаживания зашли слишком далеко? Нет, неправильный вопрос. Что делать, когда они все-таки зайдут. Что-то подсказывало, таким, как канцлер, не отказывают, и не важно, насколько его желания совпадают с моими. Но пока я слишком зависела от канцлера, чтобы иметь роскошь решать. Если он задумал сделать меня своей любовницей, придется принять это. Скорее всего, Арман просто надеется привязать меня к себе еще и чувствами, но я слишком взрослая, чтобы вспыхивать сиюминутной страстью к таким мужчинам, как он.
После занятия с Клементиной я, как всегда, отправилась в беседку – на свежем воздухе лучше думалось, и засела за очередной просмотр светской хроники. На этот раз свадьба с последующим торжественным приемом в особняке. Арман оставил список, кого из гостей я должна опознать по досье, и я сосредоточенно смотрела… Пока вдруг меня не сморило. Сон подкрался незаметно и огрел по голове мягкой подушкой, я сама не заметила, как соскользнула в дрему. Видимо, немного переоценила свои силы, даже с учетом удлиненных суток в этом мире.
А проснулась от… нежного прикосновения к щеке. Настолько неожиданного, что я сначала даже не поверила, подумала – это мне все еще снится.
– Вивье-эн, – тихо позвал знакомый голос, и пришлось признавать, что не сон, нет.
Рядом сидел Арман и гладил мою щеку, и смотрел. Последнее я ощущала всем существом, чувство неловкости росло, и пришлось спешно открыть глаза и прекратить это безобразие. Я вздрогнула, потянулась и проснулась окончательно. Канцлер в самом деле сидел рядом, слишком близко, и в его взгляде я отчетливо заметила огонек того самого мужского интереса, истолковать который двояко невозможно. Он опирался на ограду беседки локтем, а вот вторую руку не торопился убирать, его пальцы все так же скользили по моей скуле.
– Вы устали, Вивьен, – первым заговорил он, не дав мне ничего сказать. – Ваше рвение похвально, но не стоит так изнурять себя. Завтра у вас выходной, и послезавтра тоже, – тоном, не допускающим возражений, заявил Арман. – Я передам леди Клементине.