– Мы ведем себя просто отвратительно, – сказала графиня через несколько минут. – Боюсь, миссис Симпсон, что мы, матери маленьких детей, становимся ужасно скучны для окружающих. У Грейс дочурка немного старше Кристофера и сын чуть постарше Кэролайн. И я должна убедиться, что у моих малышей режутся зубки и они улыбаются, ползают, спят по ночам и все такое прочее так же, как и ее малыши в том же возрасте. Мне было бы не по себе, если бы оказалось, что у моих все это произошло позднее.

Все это она говорила, блестя веселыми глазами. И тут же все трое весело рассмеялись. А за обедом Эллен заметила, как супруги Эмберли обменялись взглядами. Ничего особенного, она даже не улыбнулась ему, хотя в серых глазах Алекс вдруг промелькнули какие-то глубины. И он в ответ просветлел лицом. То был глубоко интимный и очень короткий обмен взглядами, и сердце у Эллен перевернулось от тоски и воспоминаний.

– Вы должны, миссис Симпсон, рассказать мне кое-что о себе, – говорила в это время леди Лэмпман. – Насколько мне известно, вы потеряли мужа под Ватерлоо. Я вам так сочувствую! Вам трудно говорить о нем?

– Нет, – улыбнулась Эллен. – Несколько месяцев я думала о нем постоянно и против собственной воли – и это причиняло мне ужасную боль. Но теперь я начинаю вспоминать о нем с удовольствием. Он был, по-моему, самым добрым человеком из всех, кого я знала. – И она принялась рассказывать о привычке Чарли покупать ей подарки без всякого повода – просто его вдруг охватывало желание сделать что-то приятное.

И тут час пробил. Как раз когда она полностью расслабилась, сидя в обществе двух дам, которые, как ей казалось, могут стать ее настоящими друзьями.

– Не хотите ли пройтись по французскому парку, Эллен? – Перед ними стоял лорд Иден. – Сьюзен, Эджертон, Анна и Ховард решили, что нужно подышать свежим воздухом.

Эллен посмотрела на него и кивнула. Первым ее желанием было придумать какой-то предлог и отказаться, но она сдержала себя. Нужно когда-то встретиться с этим лицом к лицу. И ни к чему откладывать. Она должна найти слова и сказать ему то, что он хочет узнать и на что имеет право.

– Возьмите плащ, – сказал он. – Ветра нет и вечер прекрасный, но осень есть осень.

– Я схожу за ним, – ровным голосом сказала она, поднимаясь и извинившись перед дамами.

Дженнифер спустилась в музыкальную гостиную с Анной, Мэдлин, миссис Кэррингтон и вдовствующей графиней. Она заслушалась игрой своих подруг на фортепьяно и осталась стоять у инструмента.

Музицирование никогда не увлекало ее. В школе преподавательница музыки отчаялась разбудить в ней дремлющий интерес к музыке. Не поверила она и ее словам, что когда-нибудь Дженнифер пожалеет, поскольку другие молодые леди будут вызывать восхищение у красивых юношей своей игрой.

Дженнифер казалось, что это довольно нелепое запугивание. Неужели игра на фортепьяно – единственный путь к сердцу мужчины? И неужели красивые мужчины непременно ценят хорошую музыку?

Она села на скамью и тихонько заиграла для себя на свободном инструменте, читая с листа альбома, стоявшего на пюпитре. Для игры ради собственного удовольствия она была вполне подготовлена. Но играть для публики у нее не было никакого желания.