– Это ты Виктор? – уточнил мальчик.

У него был обычный голос шестилетнего паренька.

– Да.

Он забрался на стул, взял кусок хлеба, оторвал от него корочку и велел:

– Говори.

Я начал рассказывать. Старуха налила ему в тарелку жидкого супа с фрикадельками – он кое-как плескался в нем ложкой, как ребенок, который не хочет есть, а есть все-таки надо. Потом отложил ложку вовсе и слушал меня, разрывая, комкая и тиская хлебный мякиш, из которого налепил кубиков, сфер и пирамид. Наконец я закончил. Он таки выловил одну фрикадельку, съел ее и отодвинул тарелку:

– Больше не хочу.

Старуха в черном, по-прежнему храня каменное безмолвие, убрала со стола приборы, а раскрошенный хлеб смахнула в ладонь и выкинула в мусорное ведро.

– Я согласен, – сказал машгиах. – Что-то еще от меня потребуется?

– Только то, о чем я сказал. Как мне сообщить место и время встречи?

Он чуть улыбнулся – а может быть, мне показалось.

– Я уже знаю.

Оставалось только откланяться. Старуха поплелась провожать. У входной двери Иф Штеллай, присев на корточки и стискивая одной рукой краешек туго натянувшегося платья, стремившегося сползти до самого пояса, пальцами другой чесала за ушком крупного черного кота и говорила:

– Да ладно тебе, Шимонай, подумаешь, кот: лет десять, ну пятнадцать от силы. Оглянуться не успеешь. Ты про Риддера слышал? Заточен в камень до окончания Эксперимента! Валяется где-то на Алтае, всех развлечений – раз в десять лет случайных туристов перепугать, и то, если подойдут на километр. Спятить можно. А тебе что: ешь, пей, в бумажку играй. Ну а что за хвост он тебя таскает, спать укладывает и на игрушечном грузовике заставляет кататься – это издержки…

Кот мурлыкал в ответ, но увидел меня, глянул с презрением и удалился, брезгливо дергая задними лапами. Стелла тоже увидела и подскочила:

– Ну что?..

– Согласовал, – ответил я.

– Не может быть!

Она округлила глаза и прижала пальцы к губам. То ли притворялась обрадованной и удивленной, то ли нет – мне сейчас это было совершенно без разницы.

– Бабуля, – обратился я к безмолвной старухе. – Позвонить от вас можно?

Та молча ткнула пальцем в сторону висящего на стене старомодного телефона. Я набрал первый из нужных мне номеров. Раздался щелчок, какой бывает, когда сняли трубку, но почему-то никто не ответил.

– Але! – позвал я. – Толя, але!

– Але, – отозвался Пекарев. – Витя, ты, что ли?

– Ну да, я. Толя, ты чего такой напряженный? Я не вовремя?

– Видишь ли, я в машине сейчас еду. Ты со мной через радиоприемник разговариваешь.

Я усмехнулся.

– Новые экспериментальные технологии, Толя, не волнуйся. Скоро все так разговаривать будут.

– Охренеть.

В трубке сипло закашляли.

– Слушай, я по поводу дружеской услуги. Нужна твоя помощь.

– Ну, если надо – так надо. Говори.

Я объяснил, что мне от него нужно. Он выслушал и ответил с явным облегчением:

– Витя, вообще без проблем! Сегодня?

– Да, в полночь.

– Сделаем! Ты приезжай только заранее, часов в одиннадцать, там человек мой будет на месте, он все организует!

Я попрощался, подмигнул старухе, бесстрастно наблюдавшей за мной, и снова принялся крутить диск. Стелла нервно дернула плечом и вздохнула.