Конверт. Простой белый конверт, без картинки в правом углу, марок и разнообразных «кому» и «от кого». Надеюсь, в нем не рисунок с черепом и костями обнаружится? Потому что если да, то я совсем уж удивлюсь.

Но нет, внутри оказалось письмо, автором которого являлся никто иной, как мой дражайший друг и даже деловой партнер Карл Августович Шлюнд.

«Дорогой Валерий.

В первых строках я хотел бы принести тебе свои извинения за невольный обман. Дело в том, что небольшой праздник, на который ты был мной приглашен, не состоится. Увы, но неотложные дела вынуждают меня покинуть Москву, причем на неопределённый срок. Такова судьба любого пытливого собирателя древностей — один звонок, одно сообщение, и ты мчишься на другой конец Земли за пугливой синей птицей, которую тебе необходимо поймать.

Именно такой звонок я и получил вчера. Впрочем, может оно и к лучшему, в мои планы все равно входил скорый отъезд из столицы. Не все местные жители, увы, столь добры и благородны как ты. Злоба, зависть и наветы — вот что они несут в этот мир. Не исключено, что до твоего слуха скоро донесутся некие россказни о том, что я чуть ли не сосредоточение мирового зла. Не верь им. Это не так. Я ведь не поверил в то, что причиной моих нынешних неприятностей выступил никто иной, как ты. Когда мне рассказали о некоей сделке, которую ты якобы заключил с представителями Отдела, я только рассмеялся. Ведь такого же не может случиться, верно?

Что до моего права на поиски одного клада — уверен, ты, как человек чести, про него не забудешь. Как, впрочем, и я. Как ты уже, наверное, понял, Валерий, годы состарили мое тело, но не разум и память. Я никогда ничего не забываю.

Никогда и ничего.

Вечно твой друг — Карл Шлюндт.

P.S. Привет своей подруге можешь не передавать. И мой тебе совет — не приближай ее к себе. Не подпускай ее близко! Кроме беды из этого ничего не выйдет. Ведьма всегда останется ведьмой, и, как та змея, раньше или позже ужалит тебя. Даже в том случае, если сама того хотеть не будет.»

Скажу честно — выбило меня это письмо из колеи своей многоплановостью и неоднозначностью. На первый взгляд оно вроде как приятное и светлое. Уехал человек, на прощание написал добрые слова, все такое. Но если вдуматься, то светлого-то в нем не сильно много. Напротив, Шлюндт очень четко дал мне понять — мне сказали, что это ты меня сдал. Я не поверил, но если это так, то придется ответить, Валера. По полной ответить.

В принципе старый хрыч отчасти в своем праве, что уж там. Отчасти, потому что я ему ничего не обещал, а, значит, и не предавал. Но кто в таких ситуациях учитывает подобные нюансы?

А отдельские, выходит, меня сдали. Недорого, получается, их слово стоит. Хотя — странно это все. Ну, ладно Ровнин, Нифонтов, кто-то еще… Но Павла Никитична? От нее я такого не ожидал. Хотя… Может, у них там «сквозит»? Всякое же бывает? Или вовсе это Шлюндт меня так провоцирует, вбивая клин между мной и единственными людьми, кто в курсе того, что есть не только наш обычный и привычный мир? С него станется.

Впрочем, от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Я с Отделом больше дела не веду, и это решение окончательное. Имеются в виду те дела, которые сопровождаются фразами «по дружбе», «по-людски» и «по-братски». В рамках взаимовыгодных двусторонних соглашений — пожалуйста. Но темы, в которые впрягаешься против своего желания, потому что это нужно не чужим тебе людям — нет. Не хочу. Чужие мне эти люди. Я это тогда понял, когда от моей шеи упыря вурдалак в сторону оттащил, а не Михеев, который наверняка ведь совсем недалеко от нас находился. Опять же, я все понимаю — долг, целесообразность, оперативная необходимость, но… Я же не просто объект, который находится в разработке? Я же живой. Настоящий.