Также мне рекомендовали не снимать Нуль-Кольцо, иначе каждый встречный получал предупреждение о моём пиратском статусе и назначенной громадной награде в два миллионов кристаллов за мою голову. Даже у законопослушных граждан такая сумма могла вызвать серьёзное искушение, чего уж тогда говорить про авантюристов всех мастей, которых на приграничной станции также хватало. Я подтвердил, что принял совет к сведению, и только после этого нас с Торговкой пропустили на территорию космопорта.
– Никогда не сталкивалась с таким настороженным и даже предвзятым отношением, – призналась моя мохнатая подруга Улине, которой тоже пришлось пройти все описанные процедуры. – И это не где-нибудь на территории своры, а в системе гэкхо!
Я согласился, что такое отношение к нам было более чем странным. Конечно мы с Торговкой принимали к сведению, что Понти IV – важный пограничный транспортный узел, через который идёт основной поток грузов в Синдикат Гильвара, а потому благополучие станции зависело от хорошего отношения с соседями. Понимали, что открытый конфликт с влиятельным, судя по всему, капитаном из Синдиката Гильвара вызывает у местных властей опасения. Но явно имелось ещё что-то, чего мы с компаньонкой пока что не понимали.
Ситуация прояснилась, когда мы с Улине, побродив по запутанному лабиринту коридоров и изучив указатели, вышли в большой зал прилёта, где многочисленные встречающие ожидали прибытия громадного лайнера из столицы гэкхо системы Шихарса. Кстати, удивительно много людей оказалось среди встречающих. Нет, были тут конечно и гэкхо, и триллы, но нигде в космосе я ранее не видел такой большой концентрации представителей человеческой расы. Хотя некоторые люди меня удивили. Тут хватало индивидуумов, превративших своё тело в наполовину кибернетическое. Видел я и группу людей по расе, но почему-то с крыльями за спиной. Даже не подозревал ранее о существовании таких.
– Посмотри, Комар! – герд Улине Тар указала за огромное во всю стену панорамное бронестекло, за которым в полукилометре от станции в стороне от основного потока звездолётов застыл мой фрегат «Паладин Тамара». – Какой-же всё-таки красивый у нас корабль! И эмблема «Отряда Комара» на его серебристом борту тоже хорошо смотрится и притягивает взгляды.
Я полностью разделял восторг своей компаньонки. Застывший словно перед броском хищный фрегат смотрелся грозно и даже величественно. Пожалуй, «Паладин Тамара» сейчас был самым сильным кораблём во всей звёздной системе Понти. К тому же ещё на Ун-Тау я приказал нанести на каждый из двух фюзеляжей «спарки» созданную моей супругой герд Минн-О Ла-Фин эмблему – летящего комарика с огромным Аннигилятором в лапках. От другой эмблемы – трилловского иероглифа «Казнь», право ношения которого я получил после выполнения миссии эпической сложности для «Улья Тинтары» – я решил отказаться. Мне хотелось поскорее забыть всю эту историю со «вселенским злом», и уж точно я не хотел ассоциироваться с космическими мафиози. Но вот наша собственная эмблема, впервые показанная «широкой публике», вызвала большой интерес. Люди и представители иных космических рас во все глаза рассматривали и фотографировали мой корабль, а также делали селфи на его фоне.