Несмотря на все могущество правящего рода, жили они, даже по меркам людей, совсем недолго. Восемьдесят лет — это все, что было им отмерено. Жестокая Сархейм требовала огромную, практически непомерную плату за свою благосклонность — жизненную силу, которую повелители отдавали вместе с магией, подпитывая бесчисленные оазисы по всей пустыне.

Неожиданно Айлани испытала острый укол жалости к этому красивому мужчине. В отличие от него, могущественного мага, дочь северных ветров знала, почему пустыня так жестока к тому, кто питает ее. Горячие ветра, признав в сириане дальнюю родню, с радостью нашептывали ей известные только им секреты.

«А ведь исправить все так просто и до безобразия легко, — размышляла прекрасная дева, переведя рассеянный взгляд на неровную полосу желтого песка, виднеющуюся у самого горизонта. — Вот только у всего есть своя плата, но она на самом деле не так уж и высока».

— Нам нужно возвращаться, — незаметно подойдя к ней, сообщил Ариан. — Мне предстоит решить еще множество дел, но вечером я обязательно зайду к тебе.

Посмотрев на протянутую ей руку, Айлани обернула свою ладошку легкой тканью и только после этого приняла помощь мужчины. Заметив мелькнувшее в зеленых глазах недовольство, она ощутимо напряглась, не зная, чего ожидать. Но Ариан так ничего и не сказал, лишь сильнее, чем обычно, обняв ее, когда привел в отведенные для сирианы покои.

Оставшись одна, Айлани обессиленно опустилась на узкую кушетку. Поднеся к лицу свои ладони и заметив, как они мелко подрагивают, сириана обреченно прикрыла глаза. Со времени ее пленения прошел уже месяц, за который она так ни разу и не заговорила и не расправила крылья. А значит, вскоре она почувствует себя еще хуже. Сирианы не могут жить без своих крыльев. Для них это верная смерть.

Вторым потрясением для обитателей Иридана стало присутствие сирианы на открытых заседаниях, проводимых владыкой раз в неделю. И пусть она, как и требовали того традиции, была закутана в легкую ткань с ног до головы, дабы не отвлекать своим видом достойных мужей, но такого поворота никто не ожидал.

Такой чести издревле удостаивались лишь те жены великих владык, которые сумели доказать свою мудрость в принятии важных решений. Да и то на протяжении всего правления могучих правителей их было только пятеро. А тут мало того, что не жена, так еще и молчит постоянно. Какая тут может быть мудрость?!

Собравшиеся в тот же вечер во внутреннем дворике оставшиеся наложницы принялись строить догадки и предположения на сей счет. Им всем было любопытно узнать, что же за страшный недуг поразил их господина, ранее всегда отличавшегося осторожностью и рассудительностью.

— Вот точно околдовала его, чтобы со свету сжить! — авторитетно заявила одна из наложниц, стройная черноволосая и черноглазая Нарада.

— Ой, да ладно тебе, — усмехнулась светловолосая Ириса, вольготно устроившись на краю небольшого фонтана. — Ты просто бесишься, что потеряла былые привилегии, как только сириана поселилась во дворце. Так это зря, наш повелитель все равно бы не сделал тебя своей женой.