К счастью, кроме нетрезвого ополченца нам никто не встретился по дороге. В паре мест мы проходили через сомнительного вида дворы, куда Олег очень неохотно следовал за нами, но всё же он пересилил себя и не очень смело дошёл до входа в квартиру.

Уже снимая в прихожей ботинки, мы услышали топот шагов по лестнице – это Олег рванул на свободу. Спугнули. Спускаюсь во двор. «У вас там лекарствами пахнет». «Конечно, пахнет, мы их привезли для наших ребят-ополченцев». Он настолько нас достал, что единственным желанием было поскорее сбагрить его в военкомат, куда угодно, лишь бы подальше. Военкомат открывался только через 7 часов, а на улице он бы наверняка нарвался на новые приключения. Объясняю это Олегу. «Ничего, я постою здесь». Спускаемся по одному уговаривать его. Олег уже принимает боевую позу. Получить с ноги по голове от этого натренированного кадавра очень не хочется, поэтому приходится действовать осторожно.

Кое-как уговариваем его вернуться в квартиру. Ещё два часа он стоит у двери, подозрительно оглядывая нас. «А это что?» – тычет он пальцем в сторону туалета, совмещённого с душевой. Дверь с непрозрачным стеклом вызывает нездоровые ассоциации. «Это операционная», – не выдерживает один из моих товарищей.

Показываем фотографии с пикетов по сбору помощи для Донбасса, сделанные месяц назад и ранее. Там наши лица, но это всё равно недостаточно убедительный аргумент.

Дальше мы начинаем прикармливать Олега «чайком с Майдана» и кашей. Жрать и пить после пережитого ему очень хочется. Ест он всё так же у входной двери, сидя на корточках. Убедившись, что его до сих пор не отравили и не усыпили, он становится расслабленнее, но всё так же заставляет нас потешаться над ним: «Э, а кто вы по национальности?» Братушки-армяне, белорусы и русские успокаивают его.

Утром Олег извинился, объяснив свое поведение усталостью с дороги. Он оказался хорошим, простым парнем, хотя от недоверия к нам не избавился до самого нашего расставания. У него сейчас всё в порядке, воюет в одном из отрядов ополчения.

Вот так мы не разобрали на органы Олега.

Шмель, июнь 2015

Я родился и вырос на территории СССР, являюсь свидетелем всех тех социально-экономических и политических ужасов, которые постигли его жителей после варварского разрушения нашего социалистического государства (гражданские войны, территориальные конфликты, навязанная правящей капиталистической элитой межнациональная рознь, тотальное обнищание масс, высочайшая социальная дифференциация, эпидемия алкоголизма и наркомании и т. д.) и, естественно, поддерживаю прогрессивную левую и народно-освободительную борьбу во всех экс-советских республиках. Речь идёт о движениях, политических организациях и идеях, которые имеют сильный социалистический посыл и несут в себе отрицание произошедшего контрреволюционного буржуазного переворота, который, например, привёл к тому, что значительные территории, исторически населённые преимущественно русскоязычными жителями и в прошлом (до братского СССР) принадлежавшие России (Крым, Новороссия), оказались частью крайне националистического русофобского псевдогосударственного проекта под названием «Украина», и проживающие на них люди подвергаются жесткой этнической и экономической дискриминации со стороны правящей этнократической элиты.