Следователь предъявил мне обвинения в призывах к насильственному свержению госстроя Латвии, изменению конституционного, политического и экономического устройства Латвии, в призывах к ликвидации независимости Латвии, а также через два месяца власти добавили третью статью – «подрыв территориальной целостности Латвии». Данные обвинения полиция безопасности построила на моих интервью и выступлениях на митингах в Крыму и Донецке, когда я сравнивал неонацистскую хунту, узурпировавшую власть в Киеве, с латвийским этнократическим режимом, который уничтожает русские школы, лишил в 92-м году сотни тысяч жителей гражданства, а теперь поддерживает нелегитимную и фашиствующую украинскую клику.

Сначала меня кинули в КПЗ, а затем в рижскую центральную тюрьму. Благодаря своим адвокатам – известному защитнику русскоязычных жителей Латвии Иллариону Гирсу и патриотке Новороссии Имме Янсоне меня выпустили из тюрьмы через два месяца под ментовский контроль до суда. Я был вынужден постоянно находиться в Латвии (где я не жил на протяжении последних 7 лет), два раза в неделю отмечаться в здании полиции безопасности и не имел права покидать пределы страны. По ночам ко мне в квартиру приходила полиция и проверяла, чем я занимаюсь.

Со своими товарищами я проводил в Латвии акции протеста около украинского посольства против войны в Донбассе, распространял листовки в поддержку Новороссии.

Ещё когда я находился в тюрьме, бывший председатель правительства ДНР товарищ Бородай предоставил мне гражданство ДНР.

Я осознавал, что никакие перемирия не соблюдаются киевскими фашистами и они продолжают ежедневно бомбить и обстреливать Донбасс. И принял решение отправиться на помощь Новороссии как можно быстрее, сомневаясь в возможности добиться правды в латвийском суде в ближайшее время и при нынешней геополитической обстановке. Поэтому я отправился в Новороссию.

Во время выходных перед новогодними праздниками, когда бдительность полиции безопасности и погранохраны притупилась, мне удалось вырваться. Я добрался автостопами до Эстонии. Потом шёл лесом около 10 километров – так как там есть пограничники. Затем я автостопами доехал до Таллина, сел на корабль и поехал в Финляндию в Хельсинки. А из Хельсинки я на автобусе доехал до Ленинграда, а оттуда на поезде до Москвы. Путь занял несколько дней. А из Москвы (побыв там три дня) я доехал до Шахт, а оттуда на машине в ЛНР.

В 2014 году город Дебальцево попал в зону вооружённого конфликта и некоторое время находился под контролем ДНР. С 21 июля по 28 июля в Дебальцеве происходили бои между отрядами ополченцев и украинской армией, постоянно атаковавшей город, в том числе из установок «Град». И 29 июля украинским силовикам удалось полностью овладеть Дебальцевом. Три дня люди сидели в подвалах, миномёты, «Грады», разрушения и пожары. Далее последовали проверки документов украинскими силовиками, аресты, расстрел мэра города.

40 % украинских военных в Дебальцеве составляли солдаты-срочники, собранные в ходе последних волн мобилизации по всем областям Украины, кроме регионов Донецка и Луганска. 40 % – призывники старшего и старого возраста. В третью категорию – около 20 % – попали боевики нацгвардии, которая была приставлена к срочникам и мобилизованным, не давая им покинуть боевые позиции. Боевики нацгвардии фактически выступали в качестве отрядов СС, отличающихся жестокостью не только в отношении к мирным жителям, но и к военнослужащим ВСУ.