– Не смей лить грязь на моего бывшего мужа, – разозлилась сестра, – он не такой. И врать не смей. Какого черта ты за насильника замуж выскочила? Зачем ребенка от него родила?

Гости только вертели головами в разные стороны, наблюдая за сестрами.

– Нина, умоляй тетю дать нам хоть рубль, – истерично выкрикнула Вера.

Девушка молча упала на колени.

Две давние подруги Люды, которые знали досконально историю ухода Никиты из семьи, не выдержали и бросились поднимать Веру. А та всхлипнула и забилась в припадке. Веселый праздничный вечер закончился вызовом «Скорой».

На следующий день, когда Вера проснулась, сестра ей сказала:

– Видеть тебя с дочерью не желаю. Уходите.

– Посмотри, какая Ниночка красавица, – перебила Вера, – полюбуйся на ее волосы. Таких ни у кого нет.

Людмила разозлилась, хотела заставить сестру покинуть апартаменты. Но все же взглянула на Нину, а та посмотрела на нее. У Люды перевернулось сердце, на девичьем личике сияли глаза Никиты.

– Хорошо, – не своим голосом произнесла бизнесвумен, – Вера, ты получишь от меня совершенно незаслуженный подарок. Я только что открыла школу китайского балета. Сделаю тебя администратором на ресепшене. Оклад хороший. Будешь нормально работать, пару раз в году получишь премию. Станешь лениться, уволю. Шанс тебе даю один раз. Второго не жди.

– Можно нам у тебя остаться? – попросила Вера. – Давай вместе жить.

– Чтобы ты теперь у меня Сеню забрала? У тебя есть квартира, отправляйся домой, – не согласилась Людмила.

Вера зарыдала.

– Ты же видишь, я больна, голодаю.

– Уходи, – приказала старшая сестра, – да не забудь сказать спасибо, что тебя после того, как ты увела моего мужа, беру на службу. Про свой голод лучше молчи. Если вес зашкалил за центнер, человек точно ест больше, чем ему требуется.

– Пожалуйста, приюти нас, – канючила «малышка», – у тебя большая квартира, места много. Мы бедные, нищие. Вспомни: ты моя сестра, должна мне помогать. Я же младше!

– «Тетя, тетя кошка, выгляни в окошко, есть хотят котята, ты живешь богато»[3], – продекламировала Люда. – Если ты еще на пару минут задержишься здесь, не видать тебе службы на ресепшене с большой зарплатой.

Вера выбежала за дверь. Нина молча пошла за матерью. На пороге она обернулась и, посмотрев на тетку взглядом Никиты, закричала:

– Мама должна денег банку, нам коллекторы звонят, невозможно в квартире находиться. Ты жадная и злая! Правильно, что папа к моей мамочке ушел. Она добрая и ласковая…

Людмила прервала рассказ и спросила:

– Как вы полагаете, это заявление наполнило меня любовью к племяннице?

– Нет, – вздохнула я.

Людмила убрала со лба прядь волос.

– После этого мне расхотелось вообще общаться с девчонкой и ее мамашей. Показалось глупым звонить Вере, делать программные заявления вроде: не желаю более поддерживать отношения, и объяснять сестре, как она была виновата передо мной, отняв у меня мужа. Я просто заблокировала все контакты Веры, на домашнем телефоне включила автоответчик, показала ее фото консьержке, велела ни под каким предлогом не пускать в дом ни эту особу, ни девушку с копной красивых кудрей. Все. Прошел, наверное, год. Я расслабилась, жила в свое удовольствие. Как-то поздно вечером приехала домой. Сеня улетел в командировку, и я не спешила в родные пенаты. Открываю холодильник, а там мышь повесилась. Семена нет, вот я и не зарулила в супермаркет. Терпеть не могу пользоваться услугой «Еда на дом», брезглива я. Но пришлось заказать пиццу. Когда раздался звонок в дверь, я не посмотрела на экран домофона, потому что не сомневалась: доставили пиццу. Распахнула дверь, и… в квартиру влетает Вера. У меня от неожиданности голос пропал. Сестра в крик: