Соломин поблагодарил и тут же перезвонил в приемную академика Рунге — с простым, в общем, требованием: провести экспертизу материалов на предмет секретности. И, само собой, этому звонку большого значения там не придали.

«Как и ожидалось… — мурлыкнул Соломин. — Что ж, всему свое время…»

Он неторопливо, с удовольствием подшил в новенькую папку все скопированные документы из гостиничного сейфа профессора Кудрофф. Отдельно сложил то немногое, что накопилось по профессору Смирнову. Отдельно, любовно огладив, подколол данные о прослушке переговоров между звонящей из квартиры Артема Павлова американской связной и Алеком Кантаровичем. В перспективе почти все они должны были составить преступную группу, успешно изобличенную и определенную в места лишения свободы на самые различные сроки — в зависимости от вины.

— А теперь начнем — с самого первого шага…

Юрий Максимович включил компьютер и, быстро тарабаня по клавишам, начал писать: «Рапорт об обнаружении признаков готовящегося преступления в форме шпионажа и измены Родине». Мгновение подумал и поставил сверху в правом углу гриф «Секретно». Затем поднял трубку засекреченной связи «ЗАС-1», и на другом конце отозвался сухой голос дежурного офицера:

— Приемная. Дежурный подполковник Сергеев. Слушаю вас.

— Соломин на проводе. Могу я попасть к Председателю?

— Председатель в Кремле. Сегодня приема для сотрудников больше не будет.

Соломин глотнул.

— Мне нужно срочно доложить по важному государственному делу.

— Товарищ полковник, у нас, напомню вам, все дела государственные и все не менее важные, чем ваше. Придется подождать.

Соломин занервничал:

— Но у меня действительно есть срочная информация, по которой только Председатель может принять решение.

Разумеется, он прекрасно знал, что работников приемной не пробить ни на важность, ни на государственность. Оставалось уповать на добрую волю. Дежурный офицер выдержал паузу в десять секунд и ответил со вздохом:

— Попробую что-нибудь для вас сделать.

Послышалось перелистывание бумаг и клацанье клавиатуры компьютера. С недавних пор письменная запись дублировалась на персональном компьютере. Дежурный, видимо, смотрел график занятости своего босса. Наконец он отозвался:

— Вы слушаете?

— Да-да! — подался вперед Соломин. — Весь внимание.

— Так вот, есть возможность встретиться послезавтра в 7.30 утра. Другого времени в ближайшие дни нет.

Соломин, уже осознавший, что надо соглашаться на все, изобразил радость:

— Спасибо. Спасибо большое. Запишите, пожалуйста, на послезавтра, на 7.30.

— Есть. Подтверждаю вашу встречу с Председателем в 7.30 послезавтра. Всего доброго.

Соломин повесил трубку и удовлетворенно потер руки. В принципе все не так уж плохо. Можно еще денек помозговать над ситуацией. Он встал из-за стола и убрал документы в сейф. В отличие от кодовых сейфов гостиниц, вскрывавшихся мастер-ключом, в «конторе» по-прежнему пользовались дедовскими врезными замками с двумя ключами и с цифровым замком для фиксации замочных скважин. Кажется, этот способ придумал какой-то гитлеровский яйцеголовый, а наши специалисты быстро переняли, и с тех пор в «конторе» именно эти сейфы считались неприступными даже для инспекционных проверок. А проверять было что — всю постперестроечную эпоху…