— Держи Рам, это подарок тебе от Макс Са, — вручил парню молоток, который тот принял с благоговейным трепетом.
Вместо наковальни заставил приволочь огромный валун с плоским верхом, нам бы еще щипцы и процесс ковки пойдет куда удачнее. Из крицы, через два часа, Раму удалось выковать железный молот: я боялся, что он пережжет металл, поэтому эстетический вид молота меня мало волновал, остановил процесс ковки, когда молот приобрел знакомую форму. Из оставшихся криц меньшего размера, планировалось выковать наконечники для копий и стрел.
Половина племени наблюдала за таинством Макс Са, боясь подойти поближе. Когда выкованный молот остыл, взял его в руки: он был небольшой, но заметно больше молотка с МКС, в руке лежал удобно, бьющая поверхность получилась удачно ровной. Теперь у гас был молоток для ювелирной работы и молот, для более грубой.
За эти два дня с момента находки железной руды, мне не удалось сходить самому в гору, но охотники натаскали около пятидесяти килограммов руды от темно-красного до черного цвета. Если выход металла будет около тридцати процентов от общей массы руды, у моей палатки лежало примерно пяток будущих топоров, и очень много наконечников для копий и стрел, не считая ножей.
Решил отложить процесс ковки новых изделий до завтра, требовалось принести уголь, который тлел под дерном уже шестой день. Поставил охотников снимать слой дерна, Рам тем временем измельчал руду. Этот доморощенный кузнец все схватывал на лету, постоянно пытаясь что-то изменить и улучшить.
Нел копошилась у костра перед палаткой, для нее у меня тоже было задание: надо научиться плести крепкие веревки и канаты, которые нам будут нужны для исполнения всех моих задумок. С этого момента веревки от парашютных строп решил использовать только на тетивы для луков.
— Нел, иди сюда, — девушка оставила костер и подошла.
— Нел, ты помнишь мои веревки с палатки, на которых мы сушили рыбу?
— Да Макс, принести? Девушка обозначила движение в сторону палатки.
— Нет, подожди, — остановил её, — надо, чтобы женщины Гара научились плести такие же крепкие веревки из своих трав. Сможешь вместе с ними такие крепкие веревки сделать? — Нел посмотрела мне в глаза, явно борясь с желанием отказаться от такой сомнительной чести. Лепить горшки она умела хорошо, но веревки из трав ее сбивали с толку, не могла понять, как они получаются, хотя женщины старались ее научить.
— Хорошо, моя прелесть, мы сделаем, — наконец выдохнула она, понимая, что отказ не принимается.
— Вот и отлично, а теперь корми своего мужчину, толстушка, — снова легонько шлепнул ее по выпуклому заду, который с беременностью стал еще более рельефным.
Нел засмеявшись убежала к костру, слово толстушка ей очень нравилось, подчеркивая, что она носит ребенка. Получалось, что у нее срок примерно восемнадцать или двадцать недель. Я думал о ее предстоящих родах с некоторым страхом, вспоминая курсы акушерства и гинекологии в институте. Медицинские препараты у меня были, но Нел все это отмела: их женщины уходили в хижину и рожали сами, без посторонней помощи.