– Каким?

– В будущем убойную, пробивную силу приобретут короткие фильмы. Сейчас синематограф главным образом развлекает, а мы превратим его в отдельное и очень коварное средство донесения информации до широких масс, неграмотных, не привыкших читать, но охочих до развлечений и совершенно беззащитных перед правильно подаваемой движущейся картинкой. Поэтому первое, что мы сделаем после приезда в Петроград – откроем киностудию.

– А я полагала, что она нужна только для скрытного наблюдения и конспиративных встреч.

– И для этого тоже. Но и как фабрика по производству информационных бомб, она нам очень сильно поможет. Наконец-то конфискованные у господина Фюрстенберга-Ганецкого деньги пойдут на добрые дела, хоть и не так, как он предполагал.

– Примете на службу?

– В первую очередь.

– В качестве кого?

– Должность главного редактора удовлетворит ваши амбиции, сударыня?

– Смотря что придётся редактировать и создавать.

– Прямо сейчас – ещё одну копию банкирских показаний.

– Третий раз? Я их уже наизусть помню.

– Мне просто нравится твой замечательный почерк, – улыбнулся Григорий.

– Только после ужина. У меня уже руки трясутся. Не знаю, от чего больше – от голода или от холода.

Паромчик отдал концы и, пуская чёрные клубы дыма из одинокой высокой трубы, гулко ухая паровой машиной, петлял между островами и островками Аландского архипелага по направлению к Або. Перебирая вилкой овощное соте и не скрывая улыбки, Анна с интересом разглядывала борьбу Григория со стерлядью.

– Ты урчишь, как кот, – наконец, не выдержала она.

– Это неприлично?

– Жутко! Но мне нравится, потому что делаешь это очень искренне. Рыбные блюда, я заметила, твоя страсть. Почему?

– В XXI веке люди сожрали всю нормальную рыбу, превратив её в деликатес. Ты не поверишь, но хорошие, качественные морские и речные продукты в будут стоить дороже мяса. Представляешь?

– Нет. Но верю.

– Спасибо. А гурьевскую кашу, – Григорий с вожделением посмотрел на десерт, – вообще готовить разучатся. Считай, я только название её и помню.

– Тут я тебя разочарую, – Анна небрежно дотронулась пальчиком до посуды, – в этой каше гурьевское только название. Но обещаю, как только появится возможность – приготовлю тебе это блюдо по старинному рецепту моего дедушки.

– А ты умеешь готовить?

– Каждая девушка из приличной семьи должна уметь готовить.

– А что еще должна уметь девушка из приличной семьи?

– О! – Анна хихикнула, прикрыв рукой губы, – это очень длинная и грустная история, преподаваемая в гимназии и в институте.

– А мы сейчас никуда не торопимся. Дорога длинная.

– Ну хорошо, тогда слушай…

Анна отложила приборы и прикрыла глаза, вспоминая давно забытые уроки.

– Правила светской жизни и этикета из сборника советов и наставлений[18] гласят: первое – выходить на улицу без перчаток очень неприлично, и надевать их следует дома, так как надевать перчатки на улице не комильфо, как и завязывать ленты шляпы; второе – ложиться спать молодой женщине следует около часа ночи. В постели – перелистывать французский роман. Засыпая, ни о чем грустном, неприятном и тяжелом не думать, в особенности об убийцах, нищих, мышах, пауках, привидениях, сиротах, страшных болезнях и пожарах. Следует помнить, что спокойная совесть – лучшее средство для спокойного отдыха. Видеть непристойные сны – совершенно неприлично молодой даме. В подобном случае ей следует, отнюдь не увлекаясь любопытством, посмотреть, что будет дальше, немедленно проснуться и повернуться на другой бок.