Надо остановиться. Надо поворачивать. Ему уже не помочь.

Это плохое место.

Остановиться… Назад…

Ноги налились свинцом, не желая идти вперед, в груди была холодная пустота. Тело знало, что вперед нельзя. Только назад. Назад!

Стиснув зубы, я наклонялся вперед, кидал вперед непослушные ноги… Вперед, где все темнее и темнее. Пригорок слева закрыл меня от дома, от фонаря. Обрезал последние крохи света. Лишь темнота.

Это плохое место.

Я бежал, натыкаясь на стволы, выскакивающие из темноты, а подъем все не кончался. Я бежал вперед, а вокруг была одна темнота. Ни фонаря у дома, ни фар машины. Я ничего не видел. Я потерял и звук мотора. Где она? Проехала? Успел Гош ее заметить и уйти с дороги? Или…

Где машина?! Если они заметили и остановились, то где?!

И где Гош?!!

Это плохое место.

Кажется, я уже минуту, час, вечность бегу через темноту, натыкаясь на вырастающие из ниоткуда стволы, мокрые и шершавые, – и значит, где-то совсем передо мной обрыв. До самой дороги. Только где она, черт бы ее побрал?! Сколько до обрыва осталось?!

И еще я ждал, искал холодное касание у себя в голове. Ледяной ветерок, стискивающий голову изнутри. Мои мысли, чувства, желания… Но ничего этого не было.

Словно ее уже не было поблизости. Будто она в один миг сломала Гоша, раздавила его, как мышонка, и уехала дальше к дому, даже не остановившись… Гош ведь был у самой дороги. Если он не заметил их вовремя и оставался, пока фары в упор не осветили его… Он даже не успел подумать о том, чтобы отбежать от дороги. Паучиха взялась за него с нескольких метров… Один на один… Сломала его…

Нет, не может быть! Как бы ни была сильна эта чертова сука, но не могла же она сломать его за несколько секунд?!

Или могла?..

Это плохое место.

Зачем я пришел сюда во второй раз? Я ведь чувствовал, что пропаду здесь. Знал это. Мы все пропадем здесь, прямо сейчас…

Стиснув зубы, я бежал вперед. Где кончается этот чертов подъем?! Ни черта не видно! Если они остановились на дороге прямо под обрывом, и Гош уже не сопротивляется, и тут я вывалюсь к ним из леса – на те же несколько метров, тоже один, да еще, не дай бог, навернусь с обрыва…

Страх накатил новой волной. Стоять, стоять, стоять! Только сам погибну, Гоша уже не спасти…

Но я бежал. Вперед. Вперед. Если остановлюсь – то все. Тогда уж точно не побегу дальше. Нет, не верю, что она смогла сломать Гоша так быстро! Не хочу верить!

Я бил по ветвям, налетающим из темноты, и рвался вперед, мотая головой, чтобы отогнать эти мысли, рыча от злости на все вокруг, на самого себя – пусть ярость, только не дать страху захватить меня!

Что-то налетело на меня из темноты, я ткнул руками, защищаясь от очередного дубового ствола… но под руками была не шершавая кора, а что-то гладкое… И спереди, и слева… И что-то схватило меня сзади за плащ…

Я закрутился на месте, пытаясь вырваться, но вокруг была лишь темнота, и руки упирались лишь во что-то мокрое и гладкое, а за плащ схватили еще крепче, и вокруг меня суетились, большие и сильные… куда сильнее меня…

Это плохое место.

Я не мог понять, что это окружило меня, наваливаясь со всех сторон из темноты… Я словно провалился из леса, ночи и шума дождя во что-то похожее, но иное. Оно затягивало меня, как затягивает взгляд узор на «живом» переплете, на котором привычная реальность словно истончается, открываясь во что-то иное, в то, что обычно отгорожено…