- А место, где мы сейчас находимся называется Черемичный бор, - добавил Задорожный. - За ним деревня была когда-то тоже Черемичная, сгорела она в годы коллективизации, даже брёвна обугленные бурьяном заросли, ничего не осталось. А от туда до Локтя все ровно шесть верст, если следовать точно на юг. У подпольщиков пацан есть, Петька его зовут, вот он, к нам и бегает, с виду вроде дурковатый, но не для всех. Прячется так, что никакой патруль не высмотрит, за два часа туда - обратно может обернуться.
- Мы поняли, - сказал Вадим. - Документы верните, зажигалку, сигареты…
- Минутку! - встрепенулось Алевтина. - Мы были в партизанском плену, сбежали оттуда. Как вы намерены, товарищ Зорин, объяснить Каминскому наличие при вас этих поддельных документов? Их должны были отобрать партизаны.
- Придётся выкручиваться, товарищ Вьюн. Будет гораздо хуже, если Каминский сделает запрос в Брянск, это закончится плачевно, там нет офицеров вспомогательной полиции по фамилии Зорин. При наличии же данных документов у Каминского не будет ни малейшего повода делать запрос, их даже эксперт не отличит от подлинных. Все в порядке, товарищ Вьюн, будем бороться с проблемами по мере их поступления. Решайте вопрос, товарищ Задорожный, мы не можем до позднего вечера куковать в вашей землянке.
- Вадим, действуй, уже два часа, - приглушённо прошептала Алевтина. - Ты уснул что ли? Невероятно, товарищ майор! Вы с дуба рухнули?
- Отвяжись, ещё нет двух часов, - пробормотал Зорин.
Он действительно считал, что провалился в сон всего на пару мгновений.
- Нет есть! Выброси свои часы, они время на Марсе показывают.
Он стряхнул с себя остатки быстротечного сновидения, привстал на подстилке из рванной мешковины. Сарай был сбит из досок, в щель заглядывал лунный свет, расползался по полу, женский лик висел над душой, жарко дышал в лицо. Вадим почему-то подумал совсем не о том, отстранил Алевтину от себя, перекатился к двери.
- Ты представляешь, этот тип, как его фамилия… Лохматов, да. Несколько минут назад подглядывал в щель, чем мы тут занимаемся, - возмущённо прошептала женщина. - Прижался с той стороны и таращится. Ей богу, так и хотелось взять прутик да гляделку ему проткнуть.
- А чем мы занимались?
- Да ничем не занимались: ты храпел как умирающий, я лежала без движения. Отстал этот гад, слава богу.
Часовой, действительно, убрался, в лунном свете мерцал нечёткий силуэт, Лохматов попинал карягу, потом отвернулся, закурил.
«Какой-то бестолковщиной занимаемся, - недовольна подумал Вадим. - Да ещё жизнью при этом рискуем. Свои пристрелят - вообще обхохочешься».
Но присутствие в отряде шпиона было вполне возможно. Что он видел? Партизаны пригнали на базу мужчину в полицейской форме и какую-то женщину, вёл допрос в землянке командир, где они могли наплести невесть что, ночью пленники сбежали – неправдоподобно? Пусть кто-нибудь докажет обратное.
Вадим на четвереньках пополз обратно, выудил ломик из под нижней доски, по счастью эти доски не были безразмерными. Две он отогнул практически не встретив сопротивления, гвозди вылезали из дерева почти без скрежета, на третьей ему пришлось повозиться: доска отрывалась натужно, Зорину приходилось вытягивать её по миллиметру, очень медленно, чтобы не скрипела. Алевтина ползала по сараю туда – обратно, шептала, что часовой пока далеко, но лучше не тянуть с этим делом, он вскоре вернётся. Всё достаточно, она уже вкручивалась в узкое отверстие.