Нет, у меня не добавилось тайных знаний, у меня не открылся третий глаз, и я не ощутил сыновьего единства с Землей и Небом. Это было нечто другое. Словно сняли у меня с глаз повязку и сказали:

– Вот он, какой мир на самом-то деле. Живи в нем, коли сможешь.

И буду жить. С удовольствием. Сколько смогу. Привыкать к нему буду, познавать его стану. Нет, та жизнь, что у меня была – она всегда со мной, куда я от нее? Но она теперь только часть прошлого. И я сейчас не о службе в банке, не о Светке и не о родителях. О другом речь.

А потом я засмеялся, легко и беззаботно.

– Беда, – негромко сказал Нифонтов Хозяину кладбища. – Не нравится мне этот смех.

– Ло-ма-ти, – захлебываясь, произнес я. – Ломати. Ох, мать твою так, ломати! Вот диво-то и снизошло!

 Я понял, о чем в книге вел речь Ратмир. Не страх надо преодолевать, не руку себе ломать. О другом речь, совсем о другом. Надо не побояться через себя старого перешагнуть, сломать все то наносное, что в душе имеется. Не выкинуть, но изменить, вот что имелось в виду. Пройди через всёе, изменись, переродись, но не потеряй себя самого. Если себя старого потеряешь, то и новому появиться будет негде.

Как же все просто. Как и всегда, впрочем.

– Прощай, Степан, – сказал я ведьмаку, который с грустной улыбкой смотрел на меня. – Доброго тебе пути.

– Бывай, паря, – ответил мне он. – Законы наши чти, круг старших слушай и голову не давай себе морочить всяким там, понимаешь.

Наши пальцы соприкоснулись, и он пропал, как до него усатый.

– Спасибо тебе, – я поклонился Хозяину кладбища. – Бесценный дар ты мне преподнес.

Не знаю, почему, но я был уверен, что он догадывался о том, каковы будут последствия его поступка. И еще – я мог теперь быть с ним на «ты». Мы теперь принадлежали к одному миру.

– Квиты, – безразлично бросил мне он. – Ладно, если тут все, пойду новеньких посмотрю. Лето, народу от жары мрет много.

– И мы пойдем, – поддержал его Нифонтов. – Поработали на совесть, можно и отдохнуть. Только патрульным скажу, что где-то там, на аллеях, крики слышал. Тело-то этого поганца все равно нужно.

– Найдут, – заверил его Хозяин Кладбища, и снова повернул капюшон ко мне. – Я рад нашему знакомству, ведьмак. И в ознаменование этого я дарю тебе право приходить сюда, на мою землю, тогда, когда ты этого захочешь, при условии, что ты будешь соблюдать мои законы. Еще я дарую тебе свою защиту, отныне тебе здесь ничего не грозит. Кроме моего гнева, разумеется.

По выпученным глазам Нифонтова я догадался, что выиграл миллион по трамвайному билету.

Не дожидаясь моих слов благодарности, Хозяин развернулся и скрылся в темноте переплетенных кладбищенских дорожек.

– Однако, – выдохнул оперативник. – Свезло тебе. И силу принял, и такой подарок судьбы получил.

– Везет тем, кто сложа руки не сидит, – наставительно произнес я.

– Ну теперь совсем все, – передернул плечами Николай. – Пошли, что ли?

– Не все, – щелкнул пальцами я. – Кое-что забыл сделать. Важное.

– Что? – удивился оперативник.

– Ух ты, смотри! – я ткнул пальцем влево, дождался, пока он повернет туда голову, и со всей дури врезал ему кулаком по скуле.