– Что я там слышу, позади вас? Что это?

Он не любит проигрывать, Фонтана. А на данный момент все оборачивается плохо для меня, но и для него тоже. Вот на это и надо давить. Он взял на себя определенные обязательства по отношению к клиенту, а сейчас все летит к черту. Я подтверждаю:

– Позвоните ему, вашему клиенту. Немедленно переговорите лично с Александром Дорфманом и просто передайте ему от меня: «Паскаль Ломбар. „Юнион пат“. Тысяча девятьсот девяносто восьмой год».

Я делаю еще один рывок, отыгрывая секунду за секундой.

Заряжаю:

– Если вы просто передадите ему это, все ваши проблемы закончатся, Фонтана. Потому что он немедленно успокоится.

К плечу:

– Но если вы не пожелаете ему звонить, он будет очень, очень, очень сердит на вас.

Стреляю:

– А тогда подумайте хорошенько о возможностях Дорфмана: мои проблемы покажутся нулем без палочки по сравнению с вашими.

Молчание.

Хороший знак. Я вдыхаю воздух. Он это сделает. Верный маневр.

– Куда мне вам перезвонить?

– Я сам вам позвоню, а пока что передайте мне мою жену.

Фонтана колеблется. Он не любит, когда им вертят.

– Я сказал вам: дайте мою жену!

– Алло.

Николь, это Николь. Уже не страх. Нечто большее, чем страх. Опустошенная, словно мертвая.

– Ален? Где ты?

– Я здесь, сердце мое, я с тобой. Все закончилось.

Мой голос немного срывается, я стараюсь придать ей уверенности, дать почувствовать опору.

– Почему они меня не отпускают? – спрашивает Николь.

– Скоро отпустят, обещаю. Они сделали тебе больно?

– Когда меня отпустят?

Ее голос дрожит, пропитанный страхом. Сверхнапряженный, словно синюшный.

– Они сделали тебе больно?

Николь по-прежнему не отвечает. Она спрашивает, в тоске и отчаянии. Ее мысль постоянно возвращается в одну и ту же точку:

– Чего они хотят? Где ты?

Нет времени ответить, телефон переходит в другие руки.

– Перезвоните мне через десять минут, – говорит Фонтана.

Он отсоединяется. Мой желудок скручивает сильнейшая судорога, заставляя тошноту подступить к горлу. Тем временем Поль Кузен постукивает пальцами по рулю:

– У меня много работы, господин Деламбр. Давайте подведем итог нашему договору, не возражаете?

Именно, подведем итог. Он предлагает мне быстренько договориться о практических аспектах нашего соглашения. Он обжуливает своего патрона с той же компетентностью, с какой ему служит.

Настоящий профессионал.

Что до меня, несколько слов, сказанных Николь, здорово меня потрясли.

– Но сначала одна деталь, – просит Кузен.

– Да, что?

У меня слегка отсутствующий вид.

– Почему… тридцать тысяч?

– Три миллиона переводом.

Я хлопаю ладонью по приборной панели:

– Плюс ваша тачка. Я на ней уеду.

– Сожалею, но я не получил никаких инструкций на этот счет.

– Фонтана, да пошел ты!

Я ору. Я мчусь по автостраде к Парижу на скорости сто восемьдесят километров и изо всех сил бью ладонью по рулю. Машина не ускоряется ни на йоту. Пользуюсь случаем и сигналю типу, который плетется передо мной на ста шестидесяти.

– Карты легли по-новому, слышишь, стервец!

В этот момент, даже если бы я захотел, мне было бы сложно вспомнить, какой ужас вызывал у меня Фонтана еще совсем недавно. Я знаю, что выиграю, я это чувствую кончиками пальцев, но хочу я одного, и больше всего на свете: Николь.