В итоге местное производство в метрополии сокращается, доля импорта растет, структура экономики необратимо смещается в сторону дистрибутивной модели, растет экономическое неравенство на фоне увеличения доли государственных служащих и спекулянтов, с одной стороны, и финансируемых безработных, с другой.

К I веку нашей эры Рим превратился в центр торговли и потребления, без материального производства. Он пока еще производил административное управление, деньги, культуру и искусство, а колонии производили всё остальное. Но уже при Веспасиане в Риме чувствовался дефицит даже образовательных учреждений: преподаватели уезжали в Грецию и Египет – за более дешевой жизнью и, возможно, лучшей компанией. Дошло до того, что Веспасиан вынужден был выписывать в Рим преподавателей из Афин, Родоса и Александрии и начислять им из государственной казны жалование, которое компенсировало издержки на проживание и давало премию, тем самым пытаясь остановить отток студентов и, соответственно, денег: в Риме учились богатые молодые люди, их траты и налоги были важны для казны.

Снижение населения Рима и падение количества рабов привели к сокращению трудовых ресурсов, шедшему параллельно с ростом продолжительности жизни, связанным с сокращением числа войн, улучшением качества жизни и питания, но и банально – с развитием медицины. Одновременный отток капитала и невозможность привлечь иммигрантов как из-за невыгодных экономических условий (всё дорого и налоги высоки), так и из-за рестриктивных законов о гражданстве (в 212 году Каракалла дает римское гражданство всем свободным жителям империи, но мера эта запоздала лет на двести), привели к банальной нехватке рабочих рук для поддержания не только хоть какого-то производства, кроме относительно небольшого объема овцеводства и скотоводства, которое сохранялось в метрополии, но и социальной инфраструктуры Рима. Рим продолжал «производить смыслы», но ситуация стала существенно снижать качество обыденной жизни и увеличивала ее стоимость. В конечном счете, если в I веке население Рима составляло 1,5 млн человек, а римских граждан было более пяти миллионов (тогда гражданами были только свободные жители метрополии – Апеннинского полуострова), то к V веку в Риме осталось до 400 тысяч жителей, а на полуострове, по некоторым данным, до двух миллионов человек [15][16][17][18]. Как мы видим, дело тут не в готах и не в чуме.

Население северных колоний росло за счет миграции из варварских территорий, высокой рождаемости и под конец – движения на юго-запад народов, уходивших под натиском гуннов. Империя становилась всё более пустынной в середине и населенной по краям. Регионы и региональные правительства процветали, их бюджеты сводились с таким профицитом, что серьезной проблемой становилось размещение резервов. В это же время метрополия продолжала жить на налоги с провинций и эмиссию, а ее жители – в кредит, потребляя всё импортное.

Изменения привели к появлению проблем уже в I веке. О них пишут Тацит, Катон, Сенека, Цицерон. Рим стал полностью зависим от использования провинциями его нематериальных услуг, в которых провинции-колонии всё менее нуждались. К III веку укрепление колоний и их прямых связей между собой уже существенно снижает роль Рима как торгового хаба и финансового центра. «Неожиданно» обнаруживается, что римские деньги стоят сильно дороже себестоимости – от них стали отказываться сперва изредка и местами, а потом – в большем и большем объеме. Снижение оборота римских монет и nominae существенно ослабило и без того уже слабую экономику Рима.