«Нужно попробовать отогнать их подальше», – подумал он.
Взяв со стола одну из свечей, самую толстую и большую, Йован поставил ее прямо на подоконник. Те, кто прежде были его родителями, его семьей, тут же с воем отпрянули от окна.
Они никуда не ушли, оставшись вместе с другими во дворе, но больше хотя бы не припадали к окну и перестали звать его к себе. Мальчик уселся прямо на пол возле печки, оглянулся по сторонам. Конечно, свет в комнате был неярким, но он все же был.
Огоньки свечей и свет от пламени в печи отгоняли чудищ. Пока тут горит огонь, Йован в безопасности. Несколько свечей он поставил на пол рядом с собой, оказавшись в некоем подобии огненного круга.
Но хватит ли огня на всю ночь? Что будет, когда прогорят свечи и кончатся дрова? Йован гнал от себя эти мысли.
Любой взрослый человек на его месте уже сошел бы с ума и, впав в безумство, выскочил из дому навстречу неминуемой смерти или же попытался убедить себя, что всему есть рациональное объяснение, и отворил дверь…
Но Йован был ребенком, и это помогло ему выжить. Дети куда крепче, чем кажутся. А кроме того, они легче верят в сверхъестественное, потому что сами не так давно шагнули из небытия в этот мир.
Йован видел опасность такой, какова она и была; он сообразил, что ему делать для своего спасения в эти самые минуты – и делал, не стараясь анализировать и прогнозировать будущее.
Минуты шли, сливаясь в часы. Звуки во дворе стали почти привычны. Свечи оплывали и горели.
Когда темная ночь за окном сменилась серым рассветом, за дверью стало тихо, и мальчик заснул.
Глава 4
В дверь колотили так, что весь дом, казалось, сотрясался от ударов.
– Йован! Ты слышишь меня?
«Прочь, демоны! – сквозь сон думал мальчик. Мысли были тягучими и вялыми. – Оставьте уже меня в покое. Уходите!»
Но голос все звал и звал, крик впивался в уши, как жало пчелы, и сверлил, мучил, не давая выспаться.
– Йован! Ты жив? Открывай же! Знаю, ты там, в доме! Это я, Милош!
«Милош? Значит, он тоже умер? Но ведь он ушел раньше, чем все началось…»
Внезапно его словно подбросило на месте. Милош! Он жив, он там, во дворе, он пришел за ним!
Йован распахнул глаза, но боль заставила его зажмуриться снова. Острая полоса солнечного света горячей плеткой ударила по глазам, голова взорвалась болью.
«Что со мной? Почему я не могу подняться?»
Мальчик хотел встать, но не смог пошевелить даже пальцем. Слабость приковала его к полу, на котором он, оказывается, уже не сидел, а лежал. Йован снова попытался приоткрыть глаза.
Печь давно прогорела, свечи, что он расставил перед собой, тоже погасли. В доме было холодно: когда Йован выдыхал, воздух вырывался изо рта белыми клубами, словно он курил трубку, как отец.
«Вставай же, глупый! Скорее отопри дверь, выйди к Милошу, а иначе он подумает, что тебя нет, и уедет!»
– Милош, – позвал мальчик, но вместо громкого крика получился хриплый шепот. Горло болело, как будто туда насыпали горячих углей.
Крики и стук в дверь прекратились: Милош больше не звал Йована.
«Вот и все, – обреченно подумал мальчик. – Он решил, что меня нет, и уехал».