Грибовский, поднимая воротник пальто, вышел из салона и, подняв в воздух дуло автоматической винтовки (в багажнике Корвета оказался недурственный арсенал), нажал на гашетку.

Громовой залп мгновенно привел в чувства всю разношерстную толпу богемы и сочувствующих. С криками, орами, они начали разбегаться в разные стороны. Как муравьи, когда на их муравейник выльешь кувшин воды.

Кто-то побежал на проезжую часть. Послышались визги шин, гудки все тех же клаксонов, тачки сталкивались, несколько из них развернуло так, что улицу перегородило сперва с одной стороны, а затем с другой.

Алекс, взведя курок УилсонаМладшего, упер его прямо в пах огра-полукровки. Не потому, что он был настолько мразью, просто дотянулся бы только до пупка гиганта. А это так себе угроза.

— Позвонил своему менеджеру и сообщил, что клуб закрывается.

— Зарывается?

— Закрывается.

— Почему?

— Потому что я так сказал.

— А ты кто?

— Я ужас летящий на крыльях ночи, а еще твой личный уролог.

— Моего уролога зовут Лео Шенштейн.

— Сегодня я за него. И если не хочешь свинцовый массаж простаты, то звони менеджеру.

Алекс уже говорил, что от общения с огром страдал уровень интеллекта? И это еще полукровка! В ней мозгов побольше, чем в чистокровных сородичах.

Видимо какие-то извилины в мозгах серокожего все же имелись, так как он достал миниатюрный для его лап телефон (огромный такой планшет с функцией звонка) и позвонил менеджеру.

— Здравствуйте, мистер Холл. Тут стоит помощник моего уролога и просит закрыть клуб. А еще его друг распугал посетителей и… да, это взрывы. Нет, что вы, все в порядке, я не пострадал… ах, вы о об этом… просто несколько машин взорвалось.

И действительно, за спинами офигевших Грибовского и Дума, а так же немного выпавшей из реальности О’Хары, на проезжей части весело пылало несколько магокаров.

— Дай-ка мне трубку, — Грибовский сжал предплечье огра. Это выглядело так, как если бы маленький ребенок потянулся к взрослому, чтобы вернуть украденную у него конфету. Только с той разницей, что маленький ребенок обладал силой десятка таких вот верзил.

— Ой, — пропищал здоровяк и протянул красоноволосому планшет.

— Слушай меня, Холл, работает офицер Грибовский. Либо ты сворачиваешь деятельность клуба, либо я… А, понял, да. Начинай эвакуацию.

Грибвоский отпустил огра, напарник которого все это время стоял истуканом, и отряхнул руки.

— Работает офицер Грибовский, — повторил Алекс. — крутая фраза. Нежавно придумал?

— Ага. Пересмотрел боевики прошлого века, решил приобщиться. Но звучит мощно, согласись.

— Кто бы спорил. Надо и мне что-то такое же… Может — всем стоять, профессор на лекции.

— Не, как-то слабо.

— Блин, вообще да — не катит.

— АЛЕ! — закричала О’Хара. — Вы, два испражнения пьяного огра! Без обид, мальчики.

Трехметровые мальчики никак не отреагировали на оскорбление. Более того, скорее всего, для них это даже оскорблением не являлось.

— Капитан, при всем уважении, — вздохнул Грибовский. — вы слишком засиделись в штабе. В поле работает простой закон — чем больше у тебя патрон, тем меньше требуется слов. А у нас их… — поляк распахнул плащ и продемонстрировал свой свинцовый наряд. Две винтовки на ремнях свисали с плеч. На поясе шесть гранат. У каждого бедра по два пистолета с магазинам. Еще десяток магазинов на бронежилете. Ну и две перевязи с патронами, идущие крест на крест.