Сестра сонным голосом процитировала утреннюю фразу всех школьников и студентов:

— Да, мама, сейчас, еще пять минут и встаю…

Дальше был проявлен интерес к моей скромной персоне:

— Кто это с тобой?

— Одногруппник…

— Странно, я его раньше не видела. Такие длинные волосы… Я сначала подумала, что это девочка.

— Не-а. Он меня провожал домой, а потом было поздно… Ну, ты сама все знаешь.

— Да уж, как обычно. Родителей-то его предупредили? И, кстати, а как его зовут?

— Предупредили. Его зовут Алекс.

— Алексей?

— Нет, он мой тезка.

— Понятно. Ну ладно, я поехала. Вставайте, давайте, а то опоздаете.

Завтрак на столе.

— Спасибо, мам.

Обошлось? Святая женщина! Кофе… Мне с утра нужно кофе!

Я дождался, когда хлопнет входная дверь и повернулся к сестренке:

— В этом доме кофе по утрам наливают?

Как и ожидалось, после объявления, что Алекс — мой одногруппник, маму начало волновать, предупредили ли мы его родителей, а не тот факт, что с дочерью в одной постели парень спит. Чудная она у меня, все же.

Интересно, мама братика такое же странномыслящее создание? Не мог мой папа заурядную женщину себе выбрать, не похоже это на него как-то.

Сны сегодня снились странные какие-то. Яркие. Как будто все наяву и со мной происходило. Может, из-за диска? Мне вчера почему-то расставаться с ним не захотелось, и я его себе под подушку положила.

Хлопнула входная дверь, значит, мама уехала, можно вставать.

— В этом доме кофе по утрам наливают? — на меня смотрело серыми глазищами зеркальное отражение моей заспанной мордочки, исполненное для мужской версии, но скопированное очень тщательно. Даже три маленьких родинки треугольником на левой скуле были.

Цвет глаз у нас чисто-чисто серый, стальной. А волосы слегка вьющиеся, светло-русые, с легким налетом золотой пыли, если присматриваться. Ну и черты лица у нас с братом симпатичные, чего уж там скромничать.

Выползла я из под теплого одеялка, ножки в тапочки запихнула, с диванчика встала, и спинным мозгом сгущение напряжения у стены ощутила.

Обернулась к брату, а он лежит и на меня такими глазенками несчастными смотрит, что просто слеза скупая наворачивается. Ну, не могла я себе отказать в желании пошкодничать, нет у меня железной силы воли, не удержалась. Наклонилась и поцеловала его, прямо в полураскрытые губы.

Именно поцеловала, не чмокнула и отпрыгнула, и не засосала с языком до гланд. А он, бедненький, глаза закрыл и по дивану сладкой лужицей растекся. Спорить могу, что не про кофе сейчас думает.

После моей наглой заявы насчет кофе, сестренка задумчиво поизучала меня, очевидно в поисках совести. Не нашла и, горестно вздохнув, из-под одеяла выползла.

И тут у меня снова спермотоксикозный вздрыг случился. Как будто девушек в стрингах и майках никогда раньше не видел. Пацаном себя снова пятнадцатилетним почувствовал, когда в первый раз другого человека в реальности, а не в своих фантазиях раздевал. Радовался тогда от того, что вот же, наконец, свершилось почти уже. И боялся, что сейчас сделаю что-то не то, и она поймет, что я в первый раз… Отец как-то мне, двенадцатилетнему еще, посоветовал невинности лишатся с кем-нибудь сильно постарше. Ну, я послушно учел. И только это меня и спасло от позорного фиаско и кучи комплексов. А девушка, когда поняла, что она у меня первая, обрадовалась и наигралась со мной по полной.