И зачем для этого парню кожу на ребрах на ленточки пускать?! Не понимаю я местных традиций самим себе дополнительное развлечение устраивать.

Алекс и так на эту мымру неприкрыто облизывался, тем более экзотик какой — оборотень в постели. Точно месяц продержался бы на собственном голом энтузиазме, даже если та просто ноги перед ним раздвигала. А уж если хотя бы парочку акробатических этюдов исполнила, из тех, что у нас девочки в период «гнездовья» демонстрируют, так, может, и на подольше бы хватило. Зачем она сама себе проблем с заморочками добавляет? Когда ты пример на сложение через логарифмы решить пытаешься, это не твой великий ум показывает, а неумение зрить в корень и видеть красоту простоты решения. Отец всегда говорил, что любая огромная задача легко разбивается на мелкие составляющие, которые можно решить, как орешки пощелкать. А можно вообще рассмотреть окрестности и найти обход, чтобы не напрягаться совсем. Во мне лень с детства холили и лелеяли, приучая к мысли, что смысла напрягаться ради напряжения нет никакого.

А тут человек и так имеет возможность извилинами поработать и чудеса ловкости выдать, а она вместо этого зачем-то делает все, чтобы брат мой на нее потом не с вожделением, а, в лучшем случае, с изумлением смотрел.

Хотя, я думаю, любой нормальный парень — а Алекс психом вроде не был — после того как она на него лапу подняла, да еще два раза, будет эту красотку алогичную стороной обходить. Красивых блондинок и в нашем мире найти можно, в красную книгу пока только умных занести пытаются. А брат и с этой вроде не светские беседы под луной вести намеревался, значит, рад будет любой, под руку первой попавшей.

Короче, загостились мы тут что-то, пора и честь знать. И на будущее «…Уж лучше вы к нам!».

— Я готов проводить тебя к озеру, — грустно вздохнул Рутор.

— Без брата я с места не сдвинусь! — гордо выдала я, всхлипнув в последний раз. И только потом осознала, что мое заявление можно использовать в корыстных целях и оставить меня тут на веки вечные.

Но Рутор, уже привычно усмехнувшись на очередной выпуск моего комикса от издательства «Воображение», снова принялся объяснять:

— Его сейчас отнесли одной из наших богинь (я тихо задеревенела и начала пускать корешки) и она закрепит у него на некоторое время привязанность к женщине, которую он желал последней.

И тут у меня случился гендерный переворот в сознании, и я решила уточнить:

— А у вас только парней к этой богине носят или и женщин тоже с ее помощью «прикрепляют»?

Рутор посмотрел на меня так, как будто это я последних остатков разума лишилась, а не они тут все творят что-то иномирным умом необъятное.

Прочитав свежеизданную страничку стенгазеты у меня в голове, он поверил, что я всерьез спрашиваю, а не издеваюсь, и со специальной интонацией «для особо одаренных» продолжил пояснять здешние правила:

— Мужчина всю свою жизнь борется за место в клане. Сначала надо проявить обязательные для всех качества — силу, храбрость, выносливость. Потом надо постепенно развивать то, что есть у всех, чтобы достичь положения самый-самый. Или можно развить в себе то, чего ни у кого нет, но очень нужно клану. Раньше, когда нас было больше, борьба шла постоянно. А теперь…