Альсин покивал своим мыслям. Этого он от Петерса и ожидал. Примерно этого. Не будет альдон душой радеть ни за Гардвейга, ни за его детей.

— Я надеюсь, альдон, вы не откажетесь отслужить службу, по ушедшим от нас?

— Это мой священный долг. Надеюсь, ее величество Альбита будет присутствовать на церемонии?

— Да, конечно.

— Я сделаю все, от меня зависящее.

Робер кивнул. И перешел к более сложному делу.

— Через некоторое время приедет сын его величества. И ее величества.

— Я буду рад знакомству с молодым человеком, — дружелюбно улыбнулся Петерс.

— И его надо будет короновать.

— Разумеется, герцог. Страна не может быть без короля. Но… вы же понимаете, что в стране не может быть и смуты?

Робер понимал.

— Первого и единственного сына короля.

И новый кивок.

Фактически, альдон назвал свою цену.

Он будет участвовать в этой афере, только если будет полностью уверен в выигрыше. То есть ее величество и их высочества должны умереть. Но это не расходилось с планами Робера, так что герцог кивнул.

— Да… похороны в королевской семье, особенно когда их несколько… это так затратно!

— Такое горе…

Два подонка отлично поняли друг друга.

Осталось только поймать приговоренных. Но это уж точно дело Альсина.

Альдон Петерс не был бы спокоен, если бы узнал еще об одном факте.

Доверять храмовным крысам?

Да Гардвейгу и в голову такое бы не пришло. Доверять тем, кого ты регулярно травишь? И заставляешь делать, что хочется тебе, а вовсе не им?

И надеяться, что тебя не ударят в спину?

Это уж вовсе солнечная наивность.

Ей не отличался Гардвейг, ей не отличался Альтрес Лорт. А потому…

Секретарь альдона давно был завербован. И прилежно и радостно стучал на своего начальника так, что дятлы в лесу грустно вздыхали от зависти.

Сейчас сигнализировать было некому. Но секретарь все равно прилежно записал весь разговор. Как говорится, был бы компромат, а кому его слить…

Найдем.

Рано или поздно — обязательно найдем.

— Почему ты не хочешь к нам, в Ивернею?

Не то, чтобы Лидия была против Уэльстера. Но… насолить Ричарду она не отказалась бы. Ирония ситуации — он предпочел ей другую девушку, а брат Лидии увел у Ричарда невесту. Разве это не изящно?

С точки зрения Лидии — весьма и весьма. Вот она и старалась, капала на уши Марии.

Получалось плохо.

Принцесса невозмутимо расчесывала волосы и убеждаться не хотела.

— Я слово дала.

— Твой отец. А знай он, как жизнь повернется, может, и выдал бы тебя замуж за Мигеля.

— Сейчас об этом говорить смысла нет, — отмахнулась Мария. — И не стоит меня уговаривать. Я никогда ни на что подобное не соглашусь. Это подлость.

— Это военный маневр! — возмутилась Лидия.

Увы, безуспешно. Мария вздохнула…

— Лидия, я признаюсь честно, хорошо?

— Да?

— Мне просто Мигель жутко не нравится. Он совершенно не в моем вкусе.

Лидия едва не возмутилась, но вовремя заметила веселые искорки в карих глазах. Ах, ты еще шутить изволишь?

— В браке один любит, а второй позволяет себя любить. Лучше быть той стороной, которая позволяет.

— Кто это сказал? — заинтересовалась Мария.

— Лилиан Иртон, моя подруга.

Принцесса резко помрачнела.