Тернер жестом призвал ее молчать.
— Некогда. — Он потянулся за револьвером, который выронил при падении. — Возьми, пока они не вернулись. Бери!
Элис огляделась. Вопреки всему, у нее осталось ощущение победы.
— Не думаю, что они вернутся так скоро.
— Быстрей!
Но Элис уже подхватила его под мышки и потащила в переулок.
— Все будет в порядке, — произнесла она. — Только держитесь.
В полутемном доме Элис зажгла свечу, принесенную из квартиры Эшли, и осмотрела раны старика. Он был в сознании, но потерял много крови и дрожал всем телом; глаза его воспалились. Рана была не слишком глубока, нож (если, конечно, Тернера ударили ножом) не задел ни гортань, ни сонную артерию.
Элис имела слабое представление о первой помощи, поэтому лишь попыталась остановить кровь и укрыть старика от холода. Самым теплым местом в квартире была кухня; там нашелся старый матрас, а одеяла Элис принесла сверху. Заколоченное окно хоть немного защищало от уличного холода. Элис помогла Тернеру добраться до матраса и устроила его поудобнее. Закончив с этим, вышла на улицу, подобрала револьвер и осторожно оттащила трупы в проулок, с глаз долой. Элейн сразил выстрел в голову; ее бледное лицо казалось почти прекрасным. Рэйф получил три или четыре пули в грудь. Он лежал, раскинув тонкие руки, кровь забрызгала его юное ангельское лицо. Похоже, оба погибли мгновенно.
Перепачканная кровью, Элис вернулась в дом и задумалась над сложившейся ситуацией. Пока, размышляла она, положение дел не радует. Элейн и Рэйф мертвы, но остаются Джава, Зак, Антон и, конечно же, Розмари. Они предупреждены, опасны и жаждут мести. Тернер истекает кровью и может умереть. Нет никакой возможности вызвать помощь. А преимущество неожиданности утрачено.
Элис сделала все, что смогла: принесла фляжку с остатками чая и немного шоколада из чердачного укрытия Тернера, взяла его пистолет, вышла в разоренный вестибюль и принялась ждать.
«Одно утешение, — тупо подумала она, — долго ждать не придется».
Два
Джинни, похоже, задремала, положив голову на полусогнутую руку Джо. Свет лампы озарял ее лицо, зажигал в волосах десятки огненных искр. Очертания нежного подбородка были безупречны, а завиток волос, спадавший на шею, отбрасывал на бледную кожу золотистый отблеск. На Джинни был темно-красный пуловер Джо, и этот цвет, вроде бы не подходящий для рыжей девушки, подчеркивал ее хрупкость, полудетскую чистоту и изящество. Джо осторожно пошевелился, не желая тревожить подругу, но она уже открыла глаза и улыбнулась ему.
— Что, пора? — спросила она.
Джо кивнул.
— Почти. Хочешь чего-нибудь выпить? Может быть, шоколаду? Или поесть?
— Я не голодна, — ответила Джинни.
— Включим радио? Я будто слышу какой-то… ритм.
Пальцы Джо нервно отстукивали быструю сложную последовательность на подлокотнике кресла. Джинни кивнула, и он перевел рычажок на диапазон ФМ.
— Мне нравится эта песня, — сказала девушка и стала тихонько напевать в такт: — Ла-ла-ла… Лав-стрит… Ла-ла-ла-ла, Лав-стрит…
Она прикрыла глаза и раскачивала головой под мелодию, совершенно поглощенная ею.
Джо улыбнулся.