– Да-да, я ее помню! Она порноактриса, так мне сказали. Она провела с нами много времени, но, по-моему, ей было очень скучно. А Пьер просто не отпускал ее от себя!

Брэди нахмурился:

– Что это значит? Может, это она к нему приставала?

– Нет, не думаю. Я слышала, он хотел то ли попросить ее об услуге, то ли предложить работу…

– Что?! – воскликнул Брэди.

– Он упоминал какого-то журналиста. Он долго ее уговаривал, и потом они ушли вместе. Больше я ее не видела. А в чем дело?

Брэди била крупная дрожь.

Чернила. Всего одна подпись.

Но она положила конец расследованию смерти Сондры Энн Уивер, утверждая, что это было самоубийство. Не хватало только отчета из лаборатории, чтобы сравнить ДНК. Аннабель ждала его, чтобы сообщить родственникам Сондры о ее смерти. Если верить свидетельству Шарлотты, они изобразят горе, выдавят пару слезинок, а потом спросят, что им достанется в наследство. И Аннабель не спешила им звонить.

Сондра Энн Уивер переехала из ящика в морозильнике в мягкую землю. Бирку с именем Джейн Доу у нее на ноге даже не переписали, ее просто оторвали перед тем, как отправить тело в похоронное бюро. К мешку для перевозки трупов прикрепили папку с ее делом.

Убедительных доказательств связи между ее смертью и самоубийством Мелани Огденс так и не нашли. Убийство Шарлотты Бримквик вела полиция Нью-Джерси, а смерть предполагаемых убийц также способствовала закрытию дела.

Леонард Кеттер вышел сухим из воды.

Все кончено.

Аннабель сложила еще теплые листки из принтера в картонную папку, написала на ней номер расследования, дату, поставила печать и понесла капитану Вудбайну.

Тайер срочно уехал, чтобы помочь двум другим детективам арестовать группу молодых людей, подозреваемых в агрессивных действиях. Аннабель воспользовалась этим, чтобы разобрать его дела. В ее отсутствие Джек выполнял часть работы самостоятельно, и нужно было все проверить.

Дело о грабеже по-прежнему не раскрыто.

А, нет, Вудбайн передал его Аттвелу, я слышала, как они об этом говорили…

Аннабель поняла, что работала недостаточно серьезно. Лихорадка Джека, убежденного в том, что они имеют дело с замаскированным убийством, передалась и ей, и она забросила все остальные дела. Не помогала в других расследованиях, не участвовала в собраниях, даже почту не проверяла.

Пора навести порядок!

Она стала раскладывать бумаги в маленькие кучки.

Ближе к вечеру в кабинет вошел Джек.

– Ну как? – спросила Аннабель. – Все прошло хорошо?

– Молодость – это ужасно! – воскликнул он, садясь на стул. – Я только что говорил с Вудбайном. Он отправил к нам старую даму, обеспокоенную мошенничеством страховой компании. Ты в курсе?

– Нет.

Джек покачал головой.

– Мошенничество! Час от часу не легче. Я разберусь, – сказал он, протягивая руку к телефону.

И тут зазвонил телефон Аннабель.

– Детектив О’Доннел, слушаю.

Она услышала, как в трубке кто-то вздохнул.

– Алло? – сказала она.

– Я… я прошу прощения за все зло, которое причинил.

– Простите, кто вы?

– Леонард Кеттер. Мне очень жаль. Жаль всех девочек. Я правда очень сожалею. – И он повесил трубку.

Джек смотрел на Аннабель, он чувствовал ее беспокойство.